() ГРЕЧЕСКАЯ ПРИТЧА
У Сократа был молодой друг по имени Евфидем, а по прозвищу Красавец. Ему не терпелось стать взрослым и говорить громкие речи в народном собрании. Сократу захотелось его образумить. Он спросил его:
- Скажи, Евфидем, знаешь ли ты, что такое справедливость?
- Конечно, знаю, не хуже всякого другого.
- А я вот человек, к политике непривычный, и мне почему-то трудно в этом разобраться. Скажи, лгать, обманывать, воровать, хватать людей и продавать в рабство - это справедливо?
- Конечно, несправедливо!
- Ну а если полководец, отразив нападение неприятелей, захватит пленных и продаст их в рабство, это тоже будет несправедливо?
- Нет, пожалуй что, справедливо.
- А если он будет грабить и разорять их землю?
- Тоже справедливо.
- А если будет обманывать их военными хитростями?
- Тоже справедливо. Да, пожалуй, я сказал тебе неточно: и ложь, и обман, и воровство - это по отношению к врагам справедливо, а по отношению к друзьям несправедливо.
- Прекрасно! Теперь и я, кажется, начинаю понимать. Но скажи мне вот что, Евфидем, если полководец увидит, что воины его приуныли, и солжёт им, будто к ним подходят союзники, и этим ободрит их, такая ложь будет несправедливой?
- Нет, пожалуй что, справедливой.
- А если сыну нужно лекарство, но он не хочет принимать его, а отец обманом подложит его в пищу, и сын выздоровеет, такой обман будет несправедливым?
- Нет, тоже справедливым.
- А если кто, видя друга в отчаянии и боясь, как бы он не наложил на себя руки, украдёт или отнимет у него меч и кинжал, что сказать о таком воровстве?
- И это справедливо. Да, Сократ, получается, что я опять сказал тебе неточно. Надо было сказать: и ложь, и обман, и воровство - это по отношению к врагам справедливо, а по отношению к друзьям справедливо, когда делается им на благо, и несправедливо, когда делается им во зло.
- Очень хорошо, Евфидем. Теперь я вижу, что, прежде чем распознавать справедливость, мне надобно научиться распознавать благо и зло. Но уж это ты, конечно, знаешь?
- Думаю, что знаю, Сократ, хотя почему-то уже не так в этом уверен.
- Так что же это такое?
- Ну вот, например, здоровье - это благо, а болезнь - это зло; пища или питьё, которые ведут к здоровью, - это благо, а которые ведут к болезни, - зло.
- Очень хорошо, про пищу и питьё я понял, но тогда, может быть, вернее и о здоровье сказать таким же образом: когда оно ведёт ко благу, то оно - благо, а когда ко злу, то оно - зло?
- Что ты, Сократ, да когда же здоровье может быть ко злу?
- А вот, например, началась нечестивая война и, конечно, кончилась поражением; здоровые пошли на войну и погибли, а больные остались дома и уцелели. Чем же было здесь здоровье - благом или злом?
- Да, вижу я, Сократ, что пример мой неудачный. Но, наверное, уж можно сказать, что ум - это благо!
- А всегда ли? Вот персидский царь часто требует из греческих городов к своему двору умных и умелых ремесленников, держит их при себе и не пускает на родину. На благо ли им их ум?
- Тогда - красота, сила, богатство, слава!
- Но ведь на красивых чаще нападают работорговцы, потому что красивые рабы дороже ценятся. Сильные нередко берутся за дело, превышающее их силу, и попадают в беду. Богатые изнеживаются, становятся жертвами интриг и погибают; слава всегда вызывает зависть, и от этого тоже бывает много зла.
- Ну, коли так, - уныло сказал Евфидем, - то я даже не знаю, о чём мне молиться богам.
- Не печалься! Просто это значит, что ты ещё не знаешь, о чём ты хочешь говорить народу. Но уж сам-то народ ты знаешь?
- Думаю, что знаю, Сократ.
- Из кого же состоит народ?
- Из бедных и богатых.
- А кого ты называешь бедными и богатыми?
- Бедные - это те, которым не хватает на жизнь, а богатые - те, у которых всего в достатке и сверх достатка.
- А не бывает ли так, что бедняк своими малыми средствами умеет отлично обходиться, а богачу любых богатств мало?
- Право, бывает! Даже тираны такие бывают, которым мало всей их казны и нужны незаконные поборы.
- Так что же? Не причислить ли нам этих тиранов к беднякам, а хозяйственных бедняков - к богачам?
- Нет уж, лучше не надо, Сократ. Вижу, что и здесь я, оказывается, ничего не знаю.
- Не отчаивайся! О народе ты ещё подумаешь, но уж о себе и своих будущих товарищах ораторах ты, конечно, думал, и не раз. Так скажи мне вот что: бывают ведь и такие нехорошие ораторы, которые обманывают народ ему во вред. Некоторые делают это ненамеренно, а некоторые даже намеренно. Какие же всё-таки лучше, а какие хуже?
- Думаю, Сократ, что намеренные обманщики гораздо хуже и несправедливее ненамеренных.
- А скажи, если один человек нарочно читает и пишет с ошибками, а другой ненарочно, то какой из них грамотней?
- Наверное, тот, который нарочно: ведь если он захочет, он сможет писать и без ошибок.
- А не получается ли из этого, что и намеренный обманщик лучше и справедливее ненамеренного: ведь если он захочет, он сможет говорить с народом и без обмана!
- Не надо, Сократ, не говори мне такого, я и без тебя теперь вижу, что ничего то я не знаю и лучше бы мне сидеть и молчать!
И Евфидем ушёл домой, не помня себя от горя. И многие, доведённые до такого отчаяния Сократом, больше не желали иметь с ним дела.
О дружбе.
"В Сиракузах жили два друга — Дамон и Финтий. Дамона арестовали за долги и приговорили к смерти.
— Позволь мне отлучиться до вечера, чтобы устроить свои домашние дела, — попросил Дамон правителя города Дионисия, — а вместо меня останется Финтий.
Дионисий рассмеялся над такой наивной уловкой, но согласился.
Дамон ушел. Подошел вечер, и, поскольку Дамона не было, Финтия повели на казнь. Но тут, продравшись сквозь толпу, подоспел Дамон:
— Я здесь, прости, что замешкался.
Дионисий, увидев это, воскликнул:
— Ты прощен! И прошу, позволь стать твоим другом!"
Три сита Сократа .
Один человек спросил у Сократа:
— Знаешь, что мне сказал о тебе твой друг?
— Подожди, — остановил его Сократ, — просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.
— Три сита?
— Прежде чем что-нибудь говорить, нужно это трижды просеять. Сначала через сито правды. Ты уверен, что это правда?
— Нет, я просто слышал это.
— Значит, ты не знаешь, это правда или нет. Тогда просеем через второе сито — сито доброты. Ты хочешь сказать о моем друге что-то хорошее?
— Нет, напротив.
— Значит, — продолжал Сократ, — ты собираешься сказать о нем что-то плохое, но даже не уверен в том, что это правда. Попробуем третье сито — сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?
— Нет, в этом нет необходимости.
— Итак, — заключил Сократ, — в том, что ты хочешь сказать, нет ни правды, ни доброты, ни пользы. Зачем тогда говорить?
О негодяях (Эзоп).
У бедняка была деревянная статуя бога. «Сделай меня богатым», — молился он ей, но молитвы его оставались напрасны, и он сделался еще беднее. Зло взяло его. Схватил он божка за ногу и ударил об стенку головой. Вдребезги разлетелась фигурка и из нее высыпалась горсть червонцев. Собрал их счастливец и говорит: «Низок же и глуп ты, по моему мнению: почитал я тебя — ты не помог мне, хлопнул об угол — послал великое счастье».
Кто обращается с негодяем ласково — остается в убытке, кто поступает с ним грубо — в барыше.
Чужие. (Эзоп).
Курица, не имевшая цыплят, нашла змеиные яйца, стала их насиживать. Из них вылупились змееныши, которых курица стала оберегать и кормить. Смотрела на это ласточка и говорит: "Вот ты, молодка, стараешься о них, и не думаешь, что они вырастут и задушат тебя. Как не старайся, это ведь чужие проныры, а не свои дети.
Про "понаехавшего". (По М. Гаспарову)
Анахарсис, восьмой при семи мудрецах, был скиф...Этот Анахарсис, говорят, ездил в Грецию, был учеником Солона и своею мудростью вызывал всеобщее удивление. Он явился к дому Солона и велел рабу сказать хозяину, что скиф Анахарсис хочет видеть Солона и стать ему другом. Солон ответил: «Друзей обычно заводят у себя на родине». Анахарсис сказал: «Ты как раз у себя на родине — так почему бы тебе не завести друга». Солону это понравилось, и они стали друзьями.
Грекам казалось смешно, что скиф занимается греческой мудростью. Какой-то афинянин попрекал его варварской родиной; Анахарсис ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор твоей родине». Смеялись, что он нечисто говорит по-гречески; он ответил: «А греки нечисто говорят по-скифски». Смеялись, что он, варвар, вздумал учить мудрости греков; он сказал: «Привозным скифским хлебом вы довольны; чем же хуже скифская мудрость?» Смеялись: «У вас нет даже домов, одни кибитки; как же можешь ты судить о порядке в доме, а тем более — в государстве?» Анахарсис отвечал: «Разве дом — это стены? Дом — это люди; а где они живут лучше, можно и поспорить».
Мудрость от понаехавшего (о нас, фактически).
О вине Анахарсис говорил: «Первые три чаши на пиру — это чаша наслаждения, чаша опьянения и чаша омерзения». А на вопрос, как не стать пьяницей, он сказал: «Почаще смотреть на пьяниц».
Его спросили, что ему показалось в Греции самым удивительным. «Многое, — ответил он. — То, что греки осуждают драки, а сами рукоплещут борцам на состязаниях; осуждают обман, а сами устраивают рынки нарочно, чтобы обманывать друг друга; и что в народных собраниях у них вносят предложения люди умные, а обсуждают и утверждают люди глупые».
И когда Солон гордился своими законами, Анахарсис говорил: «А по-моему, всякий закон похож на паутину: слабый в нем запутается, а сильный его прорвёт; или на канат поперёк дороги: маленький под него пролезет, а большой его перешагнет».
Цена внимания толпы.
Однажды Диоген на городской площади начал читать философскую лекцию. Его никто не слушал. Тогда Диоген заверещал по-птичьи, и вокруг собралась сотня зевак.
- Вот, афиняне, цена вашего ума, - сказал им Диоген. - Когда я произносил для вас умные речи, никто не обращал на меня внимания, а когда защебетал, как неразумная птица, вы слушаете меня, разинув рты.
Сила слова
Подчинив Грецию, Александр Македонский потребовал от афинян, чтобы ему выдали оратора Демосфена, который в своих речах обличал македонского царя. Демосфен в ответ на это рассказал афинянам басню Эзопа о волке, овцах и собаке. Волк уговорил овец выдать ему охранявшую их собаку. Овцы согласились, а когда они остались без охраны, волк передушил и всех овец. Тогда афиняне послали к Александру старого полководца Фокиона, прославившегося в войне с персами.
- Александр, ведь ты стремишься к славе? - спросил Фокион. - Если это так, то подари Афинам мир и отправляйся в Азию. Ты добьешься воинской славы, побеждая не соплеменников-эллинов, а варваров. А среди соплеменников прославишься добротой. Александр согласился с этим простым советом и перестал требовать выдачи Демосфена.
Малый жанр дидактической литературы (см.), по основным признакам тождественный с басней (см.). Различие в употреблении терминов «П.» и «басня» наблюдается, но оно связано не столько с различиями жанра, сколько со стилистической значимостью этих… … Литературная энциклопедия
ПРИТЧА - ПРИТЧА, притчи, жен. 1. Рассказ, в иносказательной форме содержащий нравоучение (книжн.). Евангельские притчи. Соломоновы притчи. «Религия опиум, религия враг, довольно поповских притч.» Маяковский. || Иносказательное выражение. Говорить притчами … Толковый словарь Ушакова
притча - См. намек, пример, сказка что за притча!... Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. притча намек, пример, сказка; рассказ, уподобление, изречение, ганание, паремия, парабола,… … Словарь синонимов
Притча - (литер.) небольшой рассказ аллегорический по форме инравственнодидактический по цели. К сходной с ней поэтической форме басне, притча относится так, как алллегория к поэтическому образу: вто время, как применения образа бесконечно разнообразны,… … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
ПРИТЧА - ПРИТЧА, и, жен. 1. В религиозной и старой дидактической литературе: краткий иносказательный поучительный рассказ. Евангельская п. П. о блудном сыне. 2. перен. О непонятном, труднообъяснимом явлении, событии (разг.). Что за п.? Притча во языцех… … Толковый словарь Ожегова
ПРИТЧА - ПРИТЧА, вероятно притеча, от притечь; см. притка. Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863 1866 … Толковый словарь Даля
ПРИТЧА - ПРИТЧА, малый дидактико аллегорический литературный жанр, заключающий в себе моральное или религиозное поучение (глубинную премудрость). В ряде своих модификаций близка басне. Универсальное явление в мировом фольклоре и литературе (например,… … Современная энциклопедия
ПРИТЧА - малый дидактико аллегорический литературный жанр, заключающий в себе моральное или религиозное поучение (премудрость). Близка к басне; в своих модификациях универсальное явление в мировом фольклоре и литературе (напр., притчи Евангелий, в т. ч … Большой Энциклопедический словарь
Притча - ☼ дидактико аллегорический жанр, в основных чертах близкий басне. В отличие от нее форма П. 1) неспособна к обособленному бытованию и возникает лишь в некотором контексте, в связи с чем она 2) допускает отсутствие развитого сюжетного движения и… … Энциклопедия культурологии
ПРИТЧА - во языцех. Разг. Неодобр. Предмет всеобщих разговоров, постоянных пересудов. БТС, 1532. /i> Выражение из Библии. ФСРЯ, 358; БМС 1998, 473; ДП, 180. С притчи. Сиб. Внезапно, неожиданно. СФС, 177. На притчу. Ср. Урал. Как назло. СРГСУ 2, 179 … Большой словарь русских поговорок
Притча - ПРИТЧА нравственное поучение в аллегорической форме (см. слово Аллегория), отличающееся от басни тем, что свой поэтический материал оно черпает из человеческой жизни (евангельские притчи, притчи Соломоновы) … Словарь литературных терминов
Книги
- Притча о молочке, овсяной кашке и сером котишке Мурке , Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович. Молочко и кашка постоянно ссорились, А почему - они и сами не знали. Хитрый кот Мурка взялся их рассудить. В результате такого судейства Мурка вылакал все молоко. И хотя котишке Мурке попало…
Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи Мишаненкова Екатерина Александровна
Греческие притчи
Греческие притчи
Тройной фильтр
Однажды к Сократу пришел знакомый и сказал:
– Я сейчас расскажу тебе что-то, что я услышал об одном из твоих друзей.
– Подожди минутку, – ответил Сократ. – Прежде, чем ты расскажешь мне что-то, это должно пройти тройной фильтр. Прежде, чем говорить о моем друге, ты должен профильтровать то, что ты собираешься рассказать. Первый фильтр – правда. Скажи, ты абсолютно уверен, что это правда?
– Нет, – ответил знакомый, – я сам услышал об этом от других.
– Значит, ты не уверен, что это правда. Теперь второй фильтр – добро. То, что ты собираешься рассказать о моем друге, содержит что-то хорошее?
– Наоборот. Это что-то очень плохое.
– Итак, ты хочешь сказать мне нечто, что может оказаться неправдой, да еще и что-то плохое. Третий же фильтр – полезность. Смогу ли я лично извлечь какую-либо пользу из сказанного тобой?
– В общем-то, нет, – ответил знакомый.
– Что ж, если то, что ты хочешь мне рассказать, ни правдивое, ни хорошее, ни полезное, то зачем мне это знать?
Секрет
Аристотель наказал Александру Македонскому:
– Свои секреты никогда не сообщай двоим. Ибо, если тайна будет разглашена, ты не сможешь потом установить, по чьей вине это произошло. Если ты накажешь обоих, то нанесешь обиду тому, кто умел хранить секрет. Если же простишь обоих – снова оскорбишь невиновного, ибо он не нуждается в твоем прощении.
Причина хорошего расположения духа
Сократа спросил один из его учеников:
– Объясни мне, почему я ни разу не видел на твоем челе признаков печали? Ты всегда в хорошем настроении.
Сократ ответил:
– Потому что я не обладаю ничем таким, о чем стал бы жалеть, если бы его утратил.
Рассуждения о счастье
Однажды Сократ обратился к людям с вопросом:
– Что самое главное в жизни?
Окружившие его люди стали высказывать свои представления по этому вопросу. Один из них сказал:
– Самое главное в жизни – это здоровье. Другой сказал:
– Самое главное – это иметь хорошо сложенное тело, быть привлекательным и пользоваться успехом у женщин.
Третий сказал:
– Самое главное – это иметь деньги и положение в обществе.
После того как высказались все, они спросили у Сократа:
– А ты что думаешь об этом? Сократ сказал:
– Я думаю, что самое главное в жизни – это счастье! Как вы думаете, обязательно ли каждый человек, имеющий здоровье, будет счастлив в жизни?
Слушающие его люди сказали:
– Нет, Сократ, это не обязательно.
– А человек, имеющий хорошо сложённое тело и пользующийся успехом у женщин, обязательно ли будет в жизни счастливым?
– Нет, Сократ! И это не обязательно, – ответили люди.
– Тогда скажите мне, – продолжал Сократ, – человек, имеющий много денег и положение в обществе, всегда является счастливым?
– Нет, Сократ, – отвечали люди, – скорее, даже наоборот. Такие люди часто бывают одинокими.
– А какой из типов людей, перечисленных здесь, вы посчитаете самым достойным? – продолжал спрашивать Сократ. – Представьте, что вам нужен совет врача. К какому врачу вы обратитесь? К очень богатому, имеющему положение в обществе, хорошо сложённому, имеющему успех у женщин или вы предпочтете врача, который счастлив в этой жизни?
– Таким образом, – объявил Сократ, – мы все единодушно признали, что счастье является наивысшим благом и к нему следует стремиться, как к самому важному в этой жизни.
Нет никакой разницы
Фалес (родоначальник греческой философии) сказал, что между жизнью и смертью нет никакой разницы.
– Почему же ты не умираешь? – спросили его.
– Потому что нет никакой разницы.
Лучше погибнуть невиновным
Некая женщина увидела Сократа, когда его тащили к месту казни. Заплакав, она воскликнула:
– О, горе мне! Они собираются убить тебя, хотя ты не совершил никакого преступления!
Сократ ей ответил:
– О, глупая! Неужели ты хотела бы, чтобы я совершил преступление, заслужил казнь и умер преступником?
Из любого источника
– Как ты опустился! Ты готов учиться у первого встречного! – упрекали одного философа.
– Знание – столь драгоценная вещь, что его не зазорно добывать из любого источника, – ответил философ.
Философские ответы
Фалеса спросили:
– Что на свете трудно?
– Познать себя.
– Что легко?
– Советовать другому.
– Что приятнее всего?
– Что божественно?
– То, что не имеет ни начала, ни конца.
Завидная дружба
В Сиракузах было два друга: Дамон и Финтий. Дамон хотел убить Дионисия, но был схвачен и осужден на казнь.
– Позволь мне отлучиться до вечера и устроить свои домашние дела, – сказал Дамон Дионисию, – заложником за меня останется Финтий.
Дионисий рассмеялся над такой наивной уловкой и согласился. Подошел вечер, Финтия уже вели на казнь. И тут, пробравшись сквозь толпу, подоспел Дамон.
– Я здесь, прости, что замешкался.
Дионисий воскликнул:
– Ты прощен! А меня, прошу, примите третьим в вашу дружбу.
Дальновидность
У одного философа была дочь. Ее сватали двое: бедный и богатый. Философ выдал дочь замуж за бедняка. Когда его спросили, почему он так поступил, философ ответил:
– Богатый жених глуп, и я опасаюсь, что он вскоре обеднеет. Бедный жених – умен, и я надеюсь, что со временем он разбогатеет.
Готовность оратора
У Сократа был молодой друг по имени Евфидем, а по прозвищу Красавец. Ему не терпелось стать взрослым и говорить громкие речи в народном собрании. Сократу захотелось его образумить. Он спросил его:
– Скажи, Евфидем, знаешь ли ты, что такое справедливость?
– Конечно, знаю, не хуже всякого другого.
– А я вот человек, к политике непривычный, и мне почему-то трудно в этом разобраться. Скажи, лгать, обманывать, воровать, хватать людей и продавать в рабство – это справедливо?
– Конечно, несправедливо!
– Ну, а если полководец, отразив нападение неприятелей, захватит пленных и продаст их в рабство, это тоже будет несправедливо?
– Нет, пожалуй что, справедливо.
– А если он будет грабить и разорять их землю?
– Тоже справедливо.
– А если будет обманывать их военными хитростями?
– Тоже справедливо. Да, пожалуй, я сказал тебе неточно: и ложь, и обман, и воровство – это по отношению к врагам справедливо, а по отношению к друзьям несправедливо.
– Прекрасно! Теперь и я, кажется, начинаю понимать. Но скажи мне вот что, Евфидем, если полководец увидит, что воины его приуныли, и солжет им, будто к ним подходят союзники, и этим ободрит их, такая ложь будет несправедливой?
– Нет, пожалуй что, справедливой.
– А если сыну нужно лекарство, но он не хочет принимать его, а отец обманом подложит его в пищу, и сын выздоровеет, такой обман будет несправедливым?
– Нет, тоже справедливым.
– А если кто, видя друга в отчаянии и боясь, как бы он не наложил на себя руки, украдет или отнимет у него меч и кинжал, что сказать о таком воровстве?
– И это справедливо. Да, Сократ, получается, что я опять сказал тебе неточно. Надо было сказать: и ложь, и обман, и воровство – это по отношению к врагам справедливо, а по отношению к друзьям справедливо, когда делается им на благо, и несправедливо, когда делается им во зло.
– Очень хорошо, Евфидем. Теперь я вижу, что, прежде чем распознавать справедливость, мне надобно научиться распознавать благо и зло. Но уж это ты, конечно, знаешь?
– Думаю, что знаю, Сократ, хотя почему-то уже не так в этом уверен.
– Так что же это такое?
– Ну вот, например, здоровье – это благо, а болезнь – это зло; пища или питье, которые ведут к здоровью, – это благо, а которые ведут к болезни, – зло.
– Очень хорошо, про пищу и питье я понял, но тогда, может быть, вернее и о здоровье сказать таким же образом: когда оно ведет ко благу, то оно – благо, а когда ко злу, то оно – зло?
– Что ты, Сократ, да когда же здоровье может быть ко злу?
– А вот, например, началась нечестивая война и, конечно, кончилась поражением; здоровые пошли на войну и погибли, а больные остались дома и уцелели. Чем же было здесь здоровье – благом или злом?
– Да, вижу я, Сократ, что пример мой неудачный. Но, наверное, уж можно сказать, что ум – это благо!
– А всегда ли? Вот персидский царь часто требует из греческих городов к своему двору умных и умелых ремесленников, держит их при себе и не пускает на родину. На благо ли им их ум?
– Тогда – красота, сила, богатство, слава!
– Но ведь на красивых чаще нападают работорговцы, потому что красивые рабы дороже ценятся. Сильные неедко берутся за дело, превышающее их силу, и попадают в беду. Богатые изнеживаются, становятся жертвами интриг и погибают; слава всегда вызывает зависть, и от этого тоже бывает много зла.
– Ну, коли так, – уныло сказал Евфидем, – то я даже не знаю, о чем мне молиться богам.
– Не печалься! Просто это значит, что ты еще не знаешь, о чем ты хочешь говорить народу. Но уж сам-то народ ты знаешь?
– Думаю, что знаю, Сократ.
– Из кого же состоит народ?
– Из бедных и богатых.
– А кого ты называешь бедными и богатыми?
– Бедные – это те, которым не хватает на жизнь, а богатые – те, у которых всего в достатке и сверх достатка.
– А не бывает ли так, что бедняк своими малыми средствами умеет отлично обходиться, а богачу любых богатств мало?
– Право, бывает! Даже тираны такие бывают, которым мало всей их казны и нужны незаконные поборы.
– Так что же? Не причислить ли нам этих тиранов к беднякам, а хозяйственных бедняков – к богачам?
– Нет уж, лучше не надо, Сократ. Вижу, что и здесь я, оказывается, ничего не знаю.
– Не отчаивайся! О народе ты еще подумаешь, но ужо себе и своих будущих товарищах ораторах ты, конечно, думал, и не раз. Так скажи мне вот что: бывают ведь и такие нехорошие ораторы, которые обманывают народ ему во вред. Некоторые делают это ненамеренно, а некоторые даже намеренно. Какие же все-таки лучше, а какие хуже?
– Думаю, Сократ, что намеренные обманщики гораздо хуже и несправедливее ненамеренных.
– А скажи, если один человек нарочно читает и пишет с ошибками, а другой ненарочно, то какой из них грамотней?
– Наверное, тот, который нарочно: ведь если он захочет, он сможет писать и без ошибок.
– А не получается ли из этого, что и намеренный обманщик лучше и справедливее ненамеренного: ведь если он захочет, он сможет говорить с народом и без обмана!
– Не надо, Сократ, не говори мне такого, я и без тебя теперь вижу, что ничего-то я не знаю и лучше бы мне сидеть и молчать!
И Евфидем ушел домой, не помня себя от горя.
История из жизни Солона, одного из Семи Мудрецов
Говорят, что Солон по просьбе Креза приехал в Сарды. Когда Солон осмотрел великолепный замок Креза, тот спросил его, знает ли он человека, счастливее его, Креза. Солон отвечал, что знает такого человека: это его согражданин Телл. Затем он рассказал, что Телл был человеком высокой нравственности, оставил после себя детей, пользующихся добрым именем, имущество, в котором есть все необходимое, и погиб со славой, храбро сражаясь за отечество. Солон показался Крезу чудаком и грубияном, раз он не измеряет счастье обилием серебра и золота, а жизнь и смерть простого человека ставит выше его громадного могущества и власти. И все же он опять спросил Солона, знает ли он кого другого после Телла, более счастливого, чем он. Солон опять сказал, что знает: это Клеобис и Битон, два брата, чрезвычайно любившие друг друга и свою мать. Когда однажды волы долго не приходили с пастбища, они сами запряглись в повозку и повезли мать в храм Геры. Все граждане называли ее счастливой, и она радовалась. А они принесли жертву, напились воды, но на следующий день уже не встали; их нашли мертвыми; они, стяжав такую славу, без боли и печали узрели смерть.
– А меня, – воскликнул Крез уже с гневом, – ты не ставишь совсем в число людей счастливых?
Тогда Солон, не желая ему льстить, но и не желая раздражать еще дольше, сказал:
– Царь Лидийский! Нам, эллинам, бог дал способность соблюдать во всем меру. А вследствие такого чувства меры и ум нам свойственен какой-то робкий, по-видимому, простонародный, а не царский, блестящий. Такой ум, видя, что в жизни всегда бывают всякие превратности судьбы, не позволяет гордиться счастьем данной минуты, если еще не прошло время, когда оно может перемениться. К каждому незаметно подходит будущее, полное всяких случайностей. Кому бог пошлет счастье до конца жизни, того мы считаем счастливым. А назвать счастливым человека при жизни, пока он еще подвержен опасности, – это все равно, что провозглашать победителем и венчать венком атлета, еще не кончившего состязания. Это дело неверное, лишенное всякого значения.
После этих слов Солон удалился. Креза он обидел, но не образумил. Так пренебрежительно в то время Крез отнесся к Солону.
После поражения в битве с Киром Крез потерял свою столицу, сам был взят в плен живым, и ему предстояла печальная участь быть сожженным на костре. Костер уже был готов. Связанного Креза возвели на него. Все персы смотрели на это зрелище, и Кир был тут. Тогда Крез, насколько у него хватило голоса, трижды воскликнул:
– О Солон! О Солон! О Солон!
Кир удивился и послал спросить, что за человек или бог Солон, к которому одному он взывает в таком безысходном несчастии. Крез, ничего не скрывая, сказал:
– Это был один из эллинских мудрецов, которого я пригласил, но не за тем, чтобы его послушать и научиться чему-нибудь такому, что мне было нужно, а для того, чтобы он полюбовался на мои богатства и, вернувшись на родину, рассказал о том благополучии, потеря которого, как оказалось, доставила больше горя, чем его приобретение – счастья. Пока оно существовало, хорошего от него только и было, что пустые разговоры да слава. А потеря его привела меня к тяжким страданиям и бедствиям, от которых нет спасения. Так вот Солон, глядя на мое тогдашнее положение, предугадал то, что теперь случилось, и советовал иметь в виду конец жизни, а не гордиться и величаться непрочным достоянием.
Этот ответ передали Киру. Он оказался умнее Креза и, видя подтверждение слов Солона на этом примере, не только освободил Креза, но и относился к нему с уважением в течение всей его жизни.
Так прославился Солон: одним словом своим одного царя спас, другого вразумил.
Волк и овца
Овца, спасаясь от волка, вбежала в ограду храма.
– Если ты не выйдешь, – сказал волк, – жрец тебя схватит и зарежет в жертву.
– Мне все равно, – сказала овца, – жрец ли меня зарежет или ты меня съешь.
– Друг мой, – отвечал волк, – мне горько слышать, как ты рассматриваешь такой важный вопрос с такой узколичной точки зрения. Мне это не все равно!
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Пифагор. Том II [Мудрецы Востока] автора Бязырев ГеоргийГРЕЧЕСКИЕ И ПЕРСИДСКИЕ БОГИ «Все их боги - планеты страстей» - Астрология так говорила… Если знание - сила людей, То незнание - страшная сила! Целый месяц пробыл Пифагор в гостях у Заратуштры. За это время многое узнал он о Пророке и о его религии. Не со всеми
Из книги Ключ к теософии автора Блаватская Елена ПетровнаГреческие учения Спрашивающий. У нас есть замечательные учёные, знатоки греческого и латыни, санскрита и иврита. Как же это так получается, что в их переводах мы не находим ничего, что намекало бы на то, что вы говорите? Теософ. Дело в том, что ваши переводчики,
Из книги Пифагор. Том I [Жизнь как Учение] автора Бязырев ГеоргийГРЕЧЕСКИЕ МИСТЕРИИ Уже подобраны мистерииДля обучения юнца,И вновь на звезды через тернииВедет мальчишка мудреца…Друзья мои, нужно ли говорить, что старый добрый Ферекид очень обрадовался гостям с острова Самос? Хозяин радостно обнял по очереди Гермодаса и Пифагора и
автораГреческие историки В литературе на греческом языке наиболее авторитетными писателями–историками считаются ГЕРОДОТ, ФУКИДИД и ПАВЗАНИЙ. О Геродоте и Фукидиде мы в своем месте поговорим подробно, а сейчас рассмотрим сочинения Павзания.Павзанию, имя которого согласно
Из книги Критическое исследование хронологии древнего мира. Античность. Том 1 автора Постников Михаил МихайловичГреческие параллелизмы Радциг начинает свое исследование с изучения взаимоотношений между греческой и римской историями. Он находит, что именно греческое влияние привело к возникновению в Риме интереса к своему прошлому. Вот как, оказывается, началась римская летопись:
Из книги Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3 автора Постников Михаил Михайлович Из книги Нострадамус: благая весть. Предсказание известного прорицателя автора Ридинг МариоТема Греческие переселенцы находят убежище в Корсике Дата: 1675 год Катрен 9/75 De l’Ambraxie et du pays de Thrace, Peuple par mer mal et secours Gaulois, Perpetuelle en Provence la trace, Avec vestiges de leur coustume et loix. Из Амбракии и из Фракии Люди, ослабевшие из-за морского путешествия, ищут помощи во Франции. Их следы остаются в
Из книги GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд автора Штайнер РудольфГреческие и германские мифы
автораПерсидские притчи Бабочки и огоньТри бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала: – Огонь светит.Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:– Он жжется!Третья, подлетев
Из книги Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи автора Мишаненкова Екатерина АлександровнаАссирийские притчи Высокомерный оселДикий осел смотрел свысока на своего домашнего собрата и всячески ругал его за подневольный образ жизни, который тот вел.– Я сын свободы, – похвалялся он, – весь день брожу по горам и поедаю бесконечное количество свежих зеленых
Из книги Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи автора Мишаненкова Екатерина АлександровнаЯпонские притчи Гора ОбасутэБыл в старину обычай: как только старикам исполнялось шестьдесят лет, покидали их на погибель в дальних горах. Так приказал князь: незачем лишние рты кормить.Старики при встрече приветствовали друг друга:– Как время-то бежит! Уж пора мне в
Из книги Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи автора Мишаненкова Екатерина АлександровнаБиблейские притчи Бесплодная смоковницаКогда вышли из Вифании, Иисус взалкал; и, увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, пошел, не найдет ли чего на ней. Но, придя к ней, ничего не нашел, кроме листьев, ибо еще не время было собирания смокв. И сказал ей Иисус:– Отныне
Из книги Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи автора Мишаненкова Екатерина АлександровнаПритчи Эзопа Волк и козленокКозленок отстал от стада, и за ним погнался волк. Обернулся козленок и сказал волку:– Волк, я знаю, что я – твоя добыча. Но чтобы не погибнуть мне бесславно, сыграй-ка на дудке, а я спляшу!Начал волк играть, а козленок плясать; услышали это собаки
Из книги Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи автора Мишаненкова Екатерина АлександровнаСовременные притчи Автор-составитель Елена ЦымбурскаяВоскресный листокКаждое воскресенье, в полдень, после утренней службы, батюшка-настоятель приходской церкви небольшого городка вместе со своим одиннадцатилетним сынишкой выходил в город раздавать воскресные
автора Карус ПолПритчи и истории Притчи И Благословенный подумал: «Я учил истине, которая великолепна в начале, великолепна в середине и великолепна в конце; она превосходна и славна по своему духу и букве. Но, хотя она и проста, люди не могут ее понять. Я должен говорить с ними на их
Из книги Провозвестие Будды автора Карус ПолПритчи И Благословенный подумал: «Я учил истине, которая великолепна в начале, великолепна в середине и великолепна в конце; она превосходна и славна по своему духу и букве. Но, хотя она и проста, люди не могут ее понять. Я должен говорить с ними на их собственном языке. Я