Сайт с некоторого момента «наполнился» словом «русский» или словосочетаниями разных значений, в которых главная роль все же отведена выше, указанному термину. Не скажу, что это происходило без моего участия, но все, же значимость моего участия «несколько преувеличена» ибо большую степень «появления» данного термина и на сайте и в инете, и в целом во всем мире все, же играли и грают события, происходящие вокруг или с непосредственным участием России.
По этой причине появилось желание внимательно приглядеться к бытующему словосочетанию «Русская душа» и попытаться понять, что такого «скрывается» за данным определением.
Русским народом «можно очаровываться и разочаровываться,
от него всегда можно ожидать неожиданностей, он в высшей степени способен внушать к себе сильную любовь и сильную ненависть»
Н.Бердяев.
Вместо предисловия
Сначала я думал, что способность создавать коллективный разум есть особенность только русского народа, переданная ему его далёкими предками. Но постепенно, изучая, наблюдая и осмысливая жизнь человеческого сообщества, пришёл к выводу, что коллективный разум способны создавать и другие народы, у которых все его образующие субъекты соединены между собой духовной, а точнее, энергетической связью, имеющей свои отличительные свойства для каждого народа в отдельности в едином духовном (энергетическом) поле Земли.
Народы, субъекты которых живут на одной территории по единым законам, но не объединены единой духовной (энергетической) связью, по сути своей не являются единым народом (тем более нацией) и к созданию коллективного разума не способны. В критические моменты такие народы разваливаются на отдельные части. Россия в этом отношении, как многонациональное государство, является исключением из правил, и это особый разговор.
Что интересного и «нового» можно сказать о «загадочной русской душе» и является ли она таковой по определению ведь даже в сочинении Фридриха Ницше (1844-1900) «По ту сторону добра и зла» есть описание немецкого национального характера: «В немецкой душе есть ходы и переходы, в ней есть пещеры, тайники и подземелья; в её беспорядке много прелестного и таинственного [...]. Иностранцев изумляют и привлекают те загадки, которые задаёт им противоречивая в своей основе природа немецкой души». При желании можно замените термин «немецкая» на «русская» - и вот мы можем утверждать, что Ницше писал о русских.
Надо отметить, что, одним из первых подробный анализ психологии русского народа и европейских народов проделал Н.А. Бердяев. Он отмечал несколько различий между представителями российской и западных культур.
1. Западные люди рассматривают каждую проблему, непосредственно в проявлениях культуры и истории прошлого, то есть опосредованно временными параметрами. Замечу попутно, что такой способ восприятия русских или русскими самих себя же, как определенную «проблему» (я бы поправил - вопрос) нынче навязан и нам. Отчего все решения мы ищем не в себе сегодняшних, а в своём прошлом. Иностранцы, рассматривая проблему не делают её личностной, то есть не относят к своей личности, а включают в «решения» весь народ в целом. Русские же рассматривают проблемы по существу, а не в культурном отражении.
2. Западные люди превозносят свою культуру, и достижения
собственной цивилизации, чем они и находятся под сильным их давлением. Их мышление разбитое историческими периодами сформировало определенный хронологический, и психологический строй, отчего потеряло гибкость и обременено и, в сущности, ослаблено традицией мысли. Они не верят в возможность решения вопросов по существу, считая, что это возможно лишь через изучение истории мысли.
Данное недоверие к своим собственным мыслительным возможностям сформировал национальные взгляды и на историю и на развитие человечества и на отношение к другим культурам. Проявляющийся в этом ирония, создает определенную иерархию в сознании, отчего свою культуру они ставят выше, чем культуры прочих народов. В России же душа пока еще не окончательно скована человеческой цивилизацией, отчего русская мысль еще способна не только приводить к консенсусу, но и решать противоречия без применения давления и силы, т.е. допуская наличия другого мнения и другого решения проблем. "Поэтому в русской природе, в русских домах, в русских людях я часто чувствовал жуткость, таинственность, чего я не чувствовал в Западной Европе" (Бердяев, с. 333).
3.Русская душевная жизнь более явна, т.е. находится на поверхности Бытия, чем душевная жизнь западного человека, которая является закрытой и придавленной нормами, так называемой цивилизации. «Западная душа гораздо более упорядочена, рациональна, организована разумом, чем русская душа, в которой всегда имеется существенный иррациональный, неорганизованный и неупорядоченный элемент».
4. Русские гораздо более ориентированы на мнение своего сообщества, более склонны и способны к общению, чем люди западной цивилизации. У них нет условностей в общении. Так как потребность общаться не только с друзьями, но и хорошими знакомыми, делиться с ними мыслями и переживаниями, спорить, выявляет оставшуюся способность и возможность душевной консолидации и сопричастия. Отсюда они имеют, склонны (я бы добавил потребность) соединяться в сообщества, содружества и группы, обсуждать в них мировые проблемы, и философские мировоззренческие аспекты.
Русские - народ не столько возносит «малую ячейку общества» и родственную составляющую жизни, сколько общественную, коллективную формацию. Отчего произнося термин «Род» чаще всего под этим понимает не свою семью и собственных родичей, а весь народ в целом. Французы, при этом, например, менее общительны. Французам, по мнению Н.А. Бердяева, присуща замкнутость, "закупоренность" в своем типе культуры, отсутствие интереса к чужим культурам и способности их понять. Французы убеждены в том, что они являются носителями универсальных начал Греко-римской цивилизации, гуманизма, разума, свободы, равенства и братства. Французы верят в универсальность своей культуры, они не признают множественности культурных типов. Большая часть русских с трудом проникает во французскую культуру. Германия есть мир промежуточный. Ее культура основана на реальности, которая глубже фактов. Немцы верят в иррациональность судьбы (Бердяев, с. 334).
5. Русскому народу присущ своеобразный коллективизм, который нужно (можно) понять не социологически, а психологически. В русской культуре совсем не было индивидуализма, характерного для европейской истории и европейского гуманизма. А.С. Хомяков, И.В. Кириевский, Ю.Ф. Самарин, П.Я. Данилевский, В. Соловьев, Ф. Достоевский, Н.Федоров, В. Розанов, П. Флоренский - выступали против индивидуалистической культуры, проповедовали культуру коллективную, "соборную", хотя и по-разному понимаемую (именно данными авторами пущен в оборот психологический резонанс- славянофильство).
Еще в 1970-е годы ученые разных стран обнаружили феномен, который обозначается как этнический парадокс: «особенности этнической культуры стираются, а этническое самосознание людей растет".
При этом, как отмечал исследователь русской культуры Ю.В.Арутюнян: «этническое самосознание понимается не только как отнесение себя к той или иной национальности, но и его представление о своем народе, его характерных чертах, культуре, языке, природе, историческом прошлом. Эти представления, создающие образ "мы", эмоционально окрашены и формируют чувство гордости, сопереживания и пр. Исследование показало, что русские - одна из самых урбанизированных и образованных этнокультурных общностей в России - устойчиво идентифицируют себя независимо от этнической среды проживания ("Русские, с. 369-440).
В зарубежной антропологии «славянскую душу» изучали Дж. Горер, М. Мид, Э. Эриксон, К. Клакхон. А выделяя из ее состава «русскую», К. Клакхона, считал, что именно русским людям присущи такие качества, как сердечность, человечность, зависимость от социальных контактов, эмоциональная нестабильность, иррациональность, сила, недисциплинированность, потребность подчиняться власти. В то же время «Западному рационализму противостоят русская духовность, нравственность, российское стремление к идеалу; западному индивидуализму - соборность, общинность, коллективизм» (Клакхон, с. 226)
По мнению американского ученого В. Мендела («Новый взгляд на Россию»), русским свойственны такие черты: 1) «необычайная способность выживания: физическая, умственная и моральная выносливость очень высоки; 2) высокая потребность в знаниях; 3) высокая дистанция по отношению к власти. Русские рассматривают власть как силу, существующую против, а не для народа. Этим объясняется отношение русских к закону как к чему-то навязанному. Сочувствие другому человеку превосходят закон по важности; 4) снисходительность к человеческой слабости, доброта и терпимость к себе и другим. Русские делают добро из любви, симпатии, инстинкт благотворительности в них развит больше, чем чувство долга; 5) у русских есть врожденное чувство духовности - поиск чего-то за пределами себя».
Национальный характер и это общеизвестно складывается под влиянием множества различных условий, в них входят и исторический путь и расположение территории и климат, и традиции, в состав которых я включаю и мировоззрение и формы и методы обустраивания бытия и гастрономическая составляющая. По мне так важнейшими являются всего три составляющих: территория (отсюда и климат), мировоззрение (отсюда и традиции) и питание (отсюда и формы бытия).
Все это объясняет, почему мы такие, а не иначе. И даже если все объяснимо типа русский патриотизм возник из постоянной военной опасности, в чем я очень и очень сомневаюсь. Русь как государство мало с кем серьезно воевало. «Мыши вряд ли отважились бы воевать с медведем», а тем более земли Руси (основная ее часть) находились в не зоны внимания мировой воинственности. Леса и болота, до обнаружения в них полезных ископаемых (17-18 век) мало кого привлекали. Далее: коллективизм- это производное от климатических условий. Вполне логично. Ну и так далее, не в этом суть…
Многие иностранцы «восхищаясь» нашим коллективизмом, объясняют это тем, что мы долгое время жили в общинах и решали вопросы сообща. Но мало кто из них задается мыслью, почему было именно так, т.е. почему жили общинно и почему у них самих так «развит» индивидуализм. Ведь при всем их восхищении они никак не могут взять в толк, почему еще сегодня русские без стеснения (спросу) вмешиваются в чужие (родных, близких, друзей) и даже, что совсем недопустимо дают советы и вмешиваются в общения посторонних им людей прямо на улице.
Они «замечают», что у русских, по меньшей мере «странное» отношения к законодательству и более к самим законам. Считая, что законы для того и создаются людьми (мы же думаем кем-то, но не нами), что бы им следовать иначе жизнь превращается в анархию. Думается, здесь большую роль играет форма мышления. Русский в независимости от регламентации законами жизни все же больше надеется на собственное понимание ситуации, даже если при этом, в конечном счете, окажется в «проигрыше». Иностранцы, уповая на закон, свое мышление «отключают» отдаваясь в его власть полностью и безраздельно.
Данная ментальность проистекает, по-моему, из разных условий формирования правовых отношений. На «заре развития» права в Европе результатом нарушения закона была смерть. Ибо законы в Европе не «писались» самими жителями, а писались теми, кто это право узурпировал силой. На Руси дело обстояло иначе, законы не писались вообще, так как существовал порядок доверия, предусматривающий понятие «свой не выклюет глаз у своего», т.е. даже если дело доходило до «разборок» все отдавалось на суд тому, кому доверяли обе стороны. И в этом случае «доверив» решение кому-то, на решение третьей стороны уже не роптали, ибо человек сам в данном случае «выбирает свою судьбу».
Когда же законы стали по «европейски» писаться и представляться, отношение к ним не изменилось, ибо русские считаю, что если закон написан человеком, то и человек волен его отменять, менять, следовать ему или не следовать. Лишь высший закон Прави в силу его неизменности и неотвратимости не мог преступить русский человек. И даже если преступал, то никогда не стремился избежать наказания, считая это бессмысленным и невозможным. В дальнейшем понятие «Правь» было заменено понятием «Бог». Но отношение к высшим силам остались. Вот почему многие иностранцы, не понимая сути, отмечали большую, так сказать, религиозность русского человека.
В настоящем стремлении многих «родноверов» вернуть трепетное (я бы заметил вдумчивое) отношение к высшим силам (богам) не имеет под собой почвы, так как стремление это вызвано желанием иметь определенный антураж. А по своему глубинному содержанию дело-то обстоит не просто иначе, а диаметрально противоположно. Главное состоит не в наличие богов (высших сил), а в понимании их значимости для рода русского и соответственного отношения, которое и должно ложиться в основу форм бытия русского человека.
И для этого не надо «удирать» ни в пустошь, ни в экопоселение, ни даже в Простоквашино. Вот в этом я вижу не просто противление существующему порядку, а и восстановление изначального паритета между исконно русским бытием и бытием, которое внедряется среди нас насильно, лишь для того, чтобы мы стали «Иванами, не помнящими родства». А от многократного повторения слова «сахар» во рту слаще не станет.
Надеюсь, это будет темой следующей статьи.
Как-то уже высказывал мысль, что мы на самом деле не те какими считаем себя сами, а те какими нас видят другие. Сейчас несколько поправив себя, отмечу, что мы и такие, какими считаем себя сами и такие, какими нас видят другие.
«Ну, ты прям, Борисыч, раздал «всем сестрам по серьгам» и думаешь, что этого достаточно, чтоб с тобой согласились и те, кто находится слева и те, кто находится справа?
В данном случае я не хочу «примирить» стороны обозначив серединой себя самого. Я лишь углубляю свою изначальную мысль. Главное в которой я имею… Чтобы Вы думали? Правильно, понятия доверия и недоверия. Удивление вызывает то, что при всей нашей доверчивости мы самый недоверчивый народ. Мы мгновенно находим общий язык с попутчиком в поезде и годами не можем наладить отношения с соседями по подъезду. Мы доверяем бедности, считая, что тому, кому терять нечего и обманывать незачем, и не доверяем богатству, считая, что если у него в голове лишь способы нажиться, то почему объектом этих вожделений не можем быть и мы. Мы не верим своим знакомым, принесшим плохую весть, но с радостью муссируем те «гадости», которые «сыплются» на нас с экрана телека. И наконец, мы предаем обструкции слова «очевидца», слова человека мыслящего иначе и говорящего это нам в «лицо» лично, но самозабвенно «вываливаемся» в том «добре» которое многими уже съедено, переварено и выс-но, извините, то, что попалось нам «под ноги» на загаженном поле общественного интернета.
Вот такую злую шутку с нами «играет» наше врожденное чувство жажды справедливости, отчего мы порою даже гордимся тем, что мы бедны и постоянны в своих мыслях, считая, что не может бог дать все одному. И деньги одному и одному «ума палату», а другим нет. Ведь внутренне понимая, что в Пространстве всего «разлито много», но всем должно быть поровну и если кто-то не имеет чего-то, то значит другой, получил это не по справедливости, так как прочие в силу разных причин этого лишены. К сожалению это лишь проявление элементарной зависти. Зависти и жадности проистекающей из лени и мелочности души, души у которой в приоритетах желание иметь, а не поиск способов осуществить это.
По этим самым причинам многие русские (себя не исключаю) не удосуживаются приложить толику труда чтобы «окоротить свой язык» в высказываниях, или же «почикать» свои желания. Короче говоря, привести свои потребности с собственными возможностями. А не стремиться свои комплексы делать «достоянием общественности».
К счастью любое явление не имеет однозначного не только в проявлениях, а отсюда и толкование, но и решения приводящего к определенному условному развитию. Вот почему имея высказывания относительно некоторых отрицательных черт русского человека нельзя не отметить и так называемые положительные его черты.
Широта души. Русский человек настолько широк душой, что это иной раз становится опасным. Подарки, которые может Вам подарить русский человек могут Вас не просто шокировать, но и нанести урон. Но иной раз бывает преподнесена такое, чего вы никак не ожидали и рациональное мышление иностранца до которого бы, просто не додумалось бы. Русский человек не по этическим соображениям, а по искреннему порыву может отдать Вам то, отсутствие чего, в конечном счете, приведет его к проблемам. Но в этот момент он не думает о последствиях, он думает о том, чтобы Вам было лучше. Он может броситься Вам на помощь, не сообразуя свои действия с мерой опасности для себя самого.
Исследователи, изучающие отношения в русской среде и иностранной обратили внимание на то, что люди в Европе или Америке строя свои взаимоотношения в профессиональной сфере ориентируются, прежде всего, на профессиональную компетентность, при этом очень предвзято и нетерпимо относятся к проявлению импульсивности в общении.
У нас данная тема также «набирает обороты» и многие из наших сограждан больше реагирует на форму подачи материала, экспрессию, с которой этот материал подается, чем на содержательную её составляющую.
На Западе важность во взаимоотношениях придается способностям, специальным социальным нормам и санкциям, следующим за их нарушение. Русские же люди стараются заслужить одобрение и уважение окружающих, не путем изображения благо порядочности и терпимости (толерантности), а тем, что показывает их индивидуальность, самобытность и открытость в проявлениях чувств, т.е. они в большой степени ориентированы на установление доверительных, дружелюбных, чем партнерских взаимоотношений.
Это заметно и по существующему порядку. На Западе человек оценивается с точки зрения лояльности к обществу к законам через профессиональный рост внешнее устроение своего бытия (палисадники, газоны, клумбы у домов), через его отношения к соседям и совсем посторонним людям.
В общественных отношениях при этом значение имеют не результаты деятельности, а лояльность личности в отношении сообщества: руководства фирмы, предприятия, коллектива. Большое значение имеет проявление профессиональной и территориальной солидарности. Для людей Запада не важны моральные принципы взаимоотношений. Большое значение в обществе придается взаимным ожиданиям конформизма и согласия. Это особая, отличная от русских, форма реализации общественного (тут бы не стал применять термин коллективного) самосознания. Где в обобщенном восприятии окружающего мира человек всеми силами стремится вырваться из этого окружения, тем и культивирует вещизм параллельно с не привязкой к материальному благополучию. Это противоречие в составе психики иностранца делает его не просто «глухим» (отсутствие сострадания) к чужим проблемам, а и способствует выработке неприятия этих проблем (отсутствие потребности в соучастии) в круг своих собственных интересов.
Доктор психологических наук из Питера Л. Почебут обратила в своих исследованиях на «обратный парадокс» существующий в нашем обществе. Во взаимоотношениях в профессиональной сфере от личности люди требуют компетентности, но оценивают её (личность) по степени лояльности к сообществу. Так «проникшая» в нашу среду западная форма восприятия личности по профессиональным качествам заставляет и оппонента считать, что его будут оценивать по профессиональной компетентности, и соответственно будут порицать за отсутствие такового. Но «требуя» от человека компетентности оценка, тем не менее, производится по уровню его лояльности к окружающим. И наказывают его за проявление нелояльности.
Подтверждением тому служит «серия комментариев» к некоторым темам результатом, которого стал небольшой демарш Яраны.
А ведь ничего в этом «удивительного» нет. Мы перенимая западническое поведение в профессиональной деятельности, все же остаемся по сути в «своем поле», мы русские. И нам плевать на знания того или иного человека нам он интересен лишь как тот, кто будет «писать с нами в одну лунку».
Вот отчего когда мне начинают говорить, что, мол, волхвы, де волхвы то, да волхвы сё. Я в это не верю. Не мог русский человек слепо и безоговорочно идти под пусть и компетентное, но личное мнение другого человека. И не убеждайте меня, что они «очень уважали знания, которыми обладали эти волхвы». Во-первых, волхвы этими знаниями со всеми не делились, отчего многие и не знали, что знают волхвы, а во-вторых, для того, чтобы что-то понимать необходимо, знать. Вот тут я с полной уверенностью скажу, что русский человек (русы) если он сказал, что он знает, то он всегда об этом знает. Прочие народы свое, так называемое знание, иной раз путают с информированностью или с ощущениями. А это как Вы понимаете две большие разницы.
Как видим, противоречивость, происходящая из «винегрета» внешней формы и внутреннего содержания, не свойственная западной культуре опять делает нас «непохожими» на западных людей, вынуждая последних прибегать к определению «загадочная русская душа».
А ничего в ней не было бы загадочного, если бы русские не пытались всякий раз, сообразуясь со своим «распирающим» желанием «всё попробовать», напяливать на себя «ту шляпу», которую по меткому выражению В.И.Ленина «Европа давно выкинула в мусорную корзину».
Выводом, кстати группы возглавляемой Людмилой Почебут стало определение заключающееся в том, что « открытый нами психологический парадокс системы взаимоотношений в российском обществе является существенным препятствием на пути эффективного развития российского общества».
Мне так кажется если русское социальное общество не найдет в себе силы и не «порвет» со «всем цивилизованным миром» в плане «перетаскивания» на свою почву чужих психических проявлений, оно может стать перед гамлетовской делемой - «быть или не быть».
«Во, опять пугает. Пугал один такой унитаз, теперь отсыпается!»
Это не я пугаю, это западники, так исподволь пытаются нас привести к «европейскому знаменателю».
Я конечно с большим удовольствием бы говорил о положительных качествах русского народа, чем «поднимал» бы гордость людей за своё. Но, во-первых, о хорошем может сказать каждый из Вас. А во-вторых, я не собирался ничего, ни у кого поднимать. Если уж «стоит то стоит», если нет, то, как не старайся все будет «висеть».
-«Зато как «висит!», вскрикните Вы в порыве «проснувшейся» гордости.
Висит хорошо, не спорю. И все же, хочу повторить, то, что муссировал (или массировал? Все таки хотел, что бы «стояло») выше.
Так загадочность русской души многими объясняется тем, что:
-русские хотят помочь всем и всегда, даже когда их об этом не просят, этакое мессианство, о котором недвусмысленно писали русские классики;
-русские обладают патологической жаждой познания и как следствие освоений новых территорий;
- русские люди, являясь типичными теневыми лидерами, свой характер проявляют только в случаях экстремальной ситуации;
-для русского труд, в отличие от западных (внутренняя потребность) людей, лишь «осознанная необходимость», при этом русские трудолюбивый и упорный народ;
- русская ментальность обусловлена огромными территориями Российского государства, что и влияет на особенность национального менталитета и на поведенческую форму и соответственно на мировоззрение. А это в определенный период времени стало не только основой, но и потребностью в существовании русских. Русский не может полно жить в условиях ограниченно пространства Европы. А Европа как бы она не «зарилась» на наши просторы, не в состоянии жить, не имея «под боком» ощущения своей границы. Их психика «идет в разнос», притом, как наша от простора «блаженствует»;
- и последнее русский всегда готов воевать и если поначалу делает это неуклюже и неохотно, то в последствие входит в «раж» и тогда любая оглобля становится грозным оружием. Русские могут воевать всем чем угодно, все, что попадет под руку, Вот отчего когда мне говорят, что многое вооружение пришло к нам с Запада я лишь уточняю, что с Запада к нам пришел лишь меч, и всевозможные (кроме кольчуги) доспехи. Все остальное и родилось и применено нами и затем «пошло гулять по свету».
Я понимаю, что в наличие на нашей Земле имеется и немецкая и китайская и французская и даже американская и славянская душа. Но мне по большому счету нет до них никого дела. Отчего моя собственная душа не является для меня «загадкой» и я не считаю, что она вообще чем-то загадочна. Вероятнее всего получается как в том анекдоте с ковбоев, Джоном - не уловимым. Неуловимым потому, что его никто не ловит. Отчего я не собираюсь напускать большого туману и, утрируя приписывать «русской душе» несуществующие (непознанные) качества. И, тем не менее, в независимости от нашего или кого другого к этому отношения, феномен «русской души» все так существует, вопрос: в чем он выражается. Но об этом в следующей части.
Что делает русский национальный характер таким особенным? Правда ли, что русские отличаются от других народов? Ответ — да, несомненно.
Рожденные в СССР
Россия, которая занимает 155-е место по глобальному индексу миролюбия, является одной из самых опасных стран в мире. Россия снискала печальную известность, как страна беззакония, где при численности населения в 143 миллиона человек убийства совершаются каждые 18 минут — это в среднем 84 убийства в день.
Другая сторона монеты — это высокий уровень самоубийств. По данным государственного научно-исследовательского центра имени Сербского в Москве, Россия занимает второе место в мире по уровню самоубийств, уступая только Литве. С 1993 по 2013 годы самоубийства совершили приблизительно миллион россиян. Более того, примерно миллион граждан России ежегодно гибнут по причинам, связанным с курением и злоупотреблением алкоголем.
Средняя продолжительность жизни российских мужчин составляет всего 60 лет — это один из самых низких показателей в Европе. Четверть мужчин в России гибнут, не достигнув возраста 55 лет.
Может показаться, что вся нация, подобно гигантской стае леммингов, движется по направлению к саморазрушению, однако это не мешает им гордиться собой и своей страной. Они искренне убеждены, что когда-то они жили в одной из величайших империй мира.
Результаты нового опроса, проведенного московским независимым Левада-центром, показали, что около 60% россиян «глубоко сожалеют» о развале Советского Союза. Для жителей Запада, которым на протяжении всей их жизни внушали, что СССР — это угроза для цивилизации, это оказалось сродни печально известной тайне «русской души» — мифу, который до сих пор жив благодаря русской литературе.
Сегодня существует целый ряд подобных мифов. К примеру, широко распространенная легенда о древнеславянской культуре. Такого понятия никогда не было и не могло быть, потому что термин «славяне» в западноевропейских языках всегда означал просто «рабы» - то есть языческий народ, которому удавалось выживать при репрессивных режимах сменявших друг друга завоевателей.
Легкая добыча
Кто такие русские и откуда они пришли? Примерно два тысячелетия назад их предки, которых часто называли «восточнославянскими племенами», пришли с территорий, которые теперь занимают Польша и Украина. Считается, что эти племена заняли северо-восточные области евразийского континента. Тогда ценность этих обширных диких территорий заключалась только в их лесах, и эти леса были совершенно непроходимыми, за исключением отдельных участков у берегов рек.
«В России нет дорог, — однажды с горечью заметил Наполеон. — Только направления».
В южных районах страны растительность была менее обильной, тогда как ее север представлял собой одну сплошную чащу. В то время как первые европейские фермеры вырубали деревья, чтобы освободить площади для посевов, русские племена предпочитали охотиться и ловить рыбу. Это было общество с более простой структурой, поскольку людям не нужно было объединяться, чтобы вместе обрабатывать землю. В результате у них не было общественного строя, а без общественного строя у них не было ни общности взглядов, ни религии, ни интеллектуального развития. Кроме того, без торговли у них не было промыслов — истинного источника национального благосостояния и силы.
Очень скоро воинственные соседи воспользовались удобным случаем и захватили земли этих слабых племен.
Сначала пришли викинги. Они перемещались вверх и вниз по течению местных рек, как будто были хозяевами на этих территориях. И, в конце концов, они действительно стали там хозяевами. Одним из городов, основанных викингами, стал Киев. Великий киевский князь Олег на самом деле был предводителем викингов, носившим чисто скандинавское имя Хельг — так же, как Владимир — это Вальдмар, а Игорь — Ингвар.
Считается, что Русь была частью Швеции, поскольку ее правящий класс полностью состоял из викингов, то есть варангианцев, как они называются в самом раннем украинском историческом источнике, «Повести временных лет».
Кстати, религия, искусство, архитектура и язык Руси, таким образом, были украинскими. Более северные проторусские племена сыграли второстепенную и откровенно негативную роль в истории. Именно они поддержали так называемое татаро-монгольское нашествие.
Эстафета варваров
Для русских людей, живших в 13 веке, термины «татарин» и «монгол» были эквивалентными. Все народы, жившие к востоку от русских границ, в течение многих столетий назывались татарами.
Монголы также пришли с востока. По пути в Европу они завоевали десятки русских племен, пополнив за счет них свои войска. Основная масса Золотой орды состояла из татар, которых ранее завоевали монголы. Русские князья превращались в коллаборационистов, довольно часто приносивших в жертву благосостояние и безопасность своих людей ради своего собственного влияния и власти.
В действительности такие любимые герои русской нации, как Александр Невский и Дмитрий Донской, притесняли своих соотечественников, относясь к ним как к рабам другой расы. Князь киевский Ярослав Мудрый стал одним из тех правителей, которого позже нарекли царем — это слово является искаженной версией латинского слова «цезарь», употреблявшегося в отношении римских императоров. До Ярослава это слово употреблялось исключительно в отношении монгольских правителей, встававших во главе русских княжеств.
Самым известным русским царем стал Иван IV, получивший прозвище Грозный, который объединил русский народ вокруг Москвы. При нем москвичи завоевали татарские ханства Казань и Астрахань и установили власть Москвы на обширных территориях бассейна реки Волга и Северного Кавказа.
Именно тогда Московское царство получило название «третьего Рима», хотя его правильнее было бы назвать «второй Золотой ордой».
Иван Грозный с удовольствием наблюдал за тем, как людей сжигали заживо и топили в прорубях. Петр I сам убивал своих слуг голыми руками и обучал палачей тому, как правильно нужно рвать ноздри щипцами. Царь Павел I, которого считали умалишенным, так сильно переживал из-за своей заурядной внешности, что карал смертью тех, кто произносил слово «курносый». Царь Николай I заставлял своих солдат ходить гусиным шагом со стаканом, полным воды, на голове. Если солдат проливал хотя бы немного воды, он был обязан отслужить один дополнительный год в армии за каждую пролитую каплю.
Абсолютная власть русских царей всегда была жестокой, деспотичной и антигуманной. Эта власть была основана на принципе, который сродни печально известной «вертикали власти», созданной президентом России Владимиром Путиным в 21 веке. Этот принцип чрезвычайно прост. Он называется тирания одного человека и заключается в том, что жизни миллионов людей не значат ровным счетом ничего.
Сталин был не первым и далеко не единственным российским тираном, готовым превратить целую нацию в «лагерную пыль». Возможно, вам будет интересно узнать, что после Крымской войны 1854-1856 годов правительство Николая I продало с аукциона на удобрения отбеленные кости 38 тысяч русских солдат, погибших в битве при Севастополе.
Сегодня мир опасается начала второй Крымской войны. Войска под предводительством нового русского царя уже приведены в боевую готовность.
Украденная душа
История современной России — это бесконечный цикл правления царей.
Царь Хрущев сменил на троне царя Сталина. Брежнев сместил Хрущева и сам стал царем. Слабый царь Горбачев уступил трон могучему царю Ельцину, который назначил своим преемником Путина, который назначил своим преемником Медведева, позже предложившего переизбрать президента Путина.
Русский народ не верит, что он может жить иначе, может жить лучше, чем сейчас. На протяжении многих веков его так притесняли, что у него просто не осталось этой веры. Именно поэтому сегодня в России мы наблюдаем искалеченное общество, несчастных людей с огромным потенциалом, которого, возможно, нет ни у одной другой нации в мире. Русские — это чрезвычайно умный, творчески одаренный народ, который при этом остается совершенно униженным, ограбленным, обманутым и испытывающим страх перед властями.
Эти люди не знают, что такое свобода. Эти люди жили в атмосфере непрекращающегося насилия над человеком. «Для человека, чей родной язык — русский, разговоры о политическом зле столь же естественны, как пищеварение», — сказал однажды поэт Иосиф Бродский. Они обречены жить и умереть в исторической России — стране имперского самодовольства, жестоких деспотов и заискивания перед Властью.
Так что мы знаем о русской душе? Нет никакой необходимости искать ее в толпе людей, лежащих ниц перед троном. У толпы нет души. Только дыра. Одна гигантская черная дыра.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Загадочная русская душа
Музыкально-художественная композиция
Звучит песня в исполнении Н. Караченцова (первый куплет)
По струнам ходят пальцы не спеша.
Я в глубь себя, как в омут, погружаюсь.
Мне кажется, к тебе я приближаюсь,
Загадочная русская душа.
Загадочная русская душа.
В тебе сегодня песенная нежность.
Л завтра безрассудная мятежность...
Гак хороша ли ты - не хороша?
В е д у щ и й. Россия, русские, русскость... Всякий народ по-своему сложен для понимания со стороны других народов, но здесь особый случай: не говорят о «загадочной английской душе», как и о «загадочной арабской или китайской»,- расширяв!
нет, говорят только о «загадочной русской душе» …
Совершенно очевидно, что генетика тут ни при чем. Носителями особости. загадочной русскости, становятся евреи, переселившиеся в Израиль или в США. немцы, вернувшиеся на свою историческую родину с берегов Волги или из Сибири, эти качества /замечают на родине у итальянцев, китайцев, узбеков, африканцев, латиноамериканцев, проживших достаточно долгое время в нашей стране.
Думается, язык и культура, строй чувств и взгляд на мир, кар тина мира в первую очередь определяют специфику феномена «загадочной русской души».«Загадочная русская душа» подобна «загадке Гамлета», образа, так сконструированного Шекспиром, что его разгадка принципиально невозможна. Этотак называемые неразрешимые понятия-вопросы. Этим они отличаются от
фольклорных загадок, у которых всегда предполагается разгадка. Но их неразрешимость вовсе не означает, что они не вызывают желания их разрешить. Наоборот, над ними бьются столетиями, и в ходе этого поиска попутно открывается очень многое.
В е д у щ и й 1.
Загадочная русская душа...
Она. предмет восторгов и проклятий.
Бывает кулака мужского сжатей.
Бетонные препятствия круша.
А то вдруг станез тоньше лепестка.
Прозрачнее осенней паутины.
А то летит, как в первый день путины
Отчаянная торная река.
В е д у ш и й 2.
И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: "черт побери все!" - его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное? Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит: летят версты летит с обеих сторон лес с темными строями елей и сосен, летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль и что-то страшное заключено в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет. - только небо над годовою, да легкиетучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижны. Эх, тройка! птица тройка, кто
тебя выдумал?знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не.побит шутить, а ровнем- гладнемзаднем разметнулась на полсвета Не в немецких ботфортах ямщик: борода да рукавицы, и сидит черт знает на чем: а привстал, да замахнулся, да затянул песню - кони вихрем, спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога, да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход - и вон она понеслась, понеслась, понеслась!..
Песня «Дорог ой длинною».
Ведуши й.
Что это такое - загадочная русская душа? Эта проблема возникла на "Западе, в Европе и не раньше начала XVIII века.
Сначала европейцы обратили внимание на Россию из-за ее военных побед над ангелами. Победа над Наполеоном н ввод русских войск в Париж окончательно показали, что Россия - мощное европейское государство. Тогда-то изаинтересовался Запад загадочным народом, победившим мощную военную машину французов.
Русских все больше в Европе, в столицах и на курортах, европейцев все больше в России в качестве чиновников и офицеров, ученых и гувернеров, непосредственное соприкосновение разных народов впервые выявило непонимание русской души и культурных ценностей, г ениально сформулированное в стихотворении М. Ю. Лермонтова «Смерть попа». Так Лермонтов описывает Дантеса, убийцу Пушкина:
Его убийца хладнокровно
Навел удар... спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно.
В руке не дрогнул пистолет.
И что за диво?... издалека.
Подобный сотням беглецов.
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы:
Не мог шалить он нашей славы:
Не мог понять в сей миг кровавый.
На что он руку поднимал!..
Выявилось, впрочем, и сопротивление в России западным ценностям и стандартам, прозвучавшее в монологах Чацкого из «Горя от ума» А. С. Грибоедова:
София(Чацкому)
Скажите, что вас так гневит?
Чацкий
В той комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо. * надсаживая грудь.
Собрал вокруг себя род веча *
И сказывал, как снаряжался в путь В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал - и нашел, что ласкам нет конца;
Ни звука русского, ни русского лица
Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями;
Своя провинция. - Посмотришь, вечерком
Он чувствует себя здесь маленьким царьком;
Такой же толк у дам, такие же наряды...
Он рад, но мы не рады.
Умолк. И тут со всех сторон
Тоска, и оханье, и стон.
Ах! Франция! Нет в мире лучше края!-
Решили две княжны, сестрицы, повторяя
Урок, который им из детства натвержен,
Куда деваться от княжен!–
Я одаль воссылал желанья
С миренные, однако вслух,
Чтоб истребил Господь нечистый этот дух:
Пустого, рабского, слепою подражания:
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с диной.
Кто мог бы словом и примером
Нас удержать, как крепкою вожжой.
От жалкой тошноты по стороне чужой.
Ах! сели рождены мы все перенимать.
Хоть у китайцев бы нам несколько занять
Премудрого у них незнанья иноземцев.
Воскреснем ли когда от чужевластия мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
Думается, именно в это время и складываются условия для возникновения западных представлений о «загадочной русской душе», отразившихся у Стендаля, Мернме и у друтих ав\оров ной жохи.
Ведущий!.
Загадочная русская душа...
Оней за морем пишутся трактаты.
Неистовствуют киноаппараты.
За хвост комету ухватить спеша.
Почемуэти представления характерны для Запада, а не для Востока, который значительно раньше вошел в непосредственное соприкосновение с Русью? Для половцев, печенегов, монголо-татар Русь- объект захвата,о диалоге культур не может быть и речи. Добившись независимости от Золотой Орды, Русь поглотила ее н другие восточные народы, которые вошли в состав России. Очевидно, в это время закрепилось особое свойство русских - быть открытыми для других культур. Из великих культур мира, пожалуй, только русская культура и обладает такой степенью открытости, ч то выразилось в особом феномене -- культурном симбиозе, проявившемся не только по отношению к культурам многочисленных народов Российской империи, СССР, современной России, но и но отношению к культу рам многих зарубежных стран. У этого качества есть оборотная сторона слишком легкое подчинение то византийскому влиянию,то немецкому, то французскому, то американскому, соответствие ценностям которых на разных этапах отечественнойистории мерилом. Но самое главное - его можно было превзойти.
Где воедино запад и восток
И где их разделенье и слиянье?
Где северное сходится сиянье
И солнечный энергии исток?
Какая-нибудь музыка…
Где же искать основной источник представлений о «загадочной русской душе»? Главным источником таковых представлений стала русская литература.
Русская литература обладает устойчивой к различным переменам спецификой, выделяющей ее среди других литератур мира. Изначально русская литература возникала с ориентацией на очень узкий круг грамотных людей, оставляя фольклору обслуживание запросов огромного населения Руси, России, не допущенного к грамоте.
Частушки
Ты по что меня ударил
Балалайкой по плечу?
Я за то тебя ударил:
Познакомиться хочу!
На горе стоим сосна.
Под горою - вишня.
Полюбил цыганку я
Она замуж вышла!
Если хочешь разлюбить.
Поезжай на станцию.
Сдай свою любовь в багаж.
Потеряй квитанцию!
Мой миленочек лукав:
Меня дернул за рукав.
Я ж лукавее его:
Не взглянула на него!
Подарил милой колечко,
Синенькую вставочку.
Иссушил моё сердечко.
Как зелёну травочку.
Основной слой грамотных людей - деятели церкви и государства, позтому русской литературе на протяжении многих веков свойственна духовность и государственность.
«Духовность» (как эзотерическое знание, только для посвященных), столь свойственная восточным литературам, в ходе усиления светского начала в русской культуре преобразовалась в «душевность». Отсюда - особая задушевность произведений русской классики, заставившая иностранцев говорить о «загадочной русской душе».
Если в литературе Европы на протяжении многих веков первенствовало эстетическое начало, то в русской литературе изначально первенствовало этическое начало, нравственный стержень, нравственность идет от души, сердца, не от идеи должного, а от образа должной жизни.
Точно так же содержательная сторона произведения была важнее формы. Но у Толстого и Достоевского ощутим исконный приоритет нравственного начала содержательной стороны. Одна из причин этого кроется в борьбе крупнейших русских писателей с теорией «искусства для искусства» ,внимание уделяется проблеме праведников и праведной жизни, то есть самой высокой проблематике, причем освещающие ее роман Ф. М. Достоевского «Идиот», повесть Л. Н. Толстого «Отец Сергий» и ряд других становятся в ряд самых читаемых, самых востребованных в России произведений
Звучит песня в исполнении Н. Караченцова (второй куплет)
Так хороша ли ты - не хороша?
Рвану в отчаянье на груди рубашку –
И ты открыта настежь, нараспашку.
Загадочная русская душа.
Загадочная русская душа,
Порой безумной радости источник.
То вдруг бываешь сумрачнее ночи.
Осенней безнадежностью дыша.
Музыка Появляется О н,
Было на этом рождественском балу в Москве все. что бывает на всех балах, но все мне казалось в тот вечер особенным: это все увеличивающееся к полуночи нарядное, возбужденное многолюдство, пьянящий шум движения толпы, теснота танцующих и эти всё покрывающие раскаты духовой музыки, торжествующе гремевшей с хор...
Я долго стоял в толпе у дверей зала, весь сосредоточенный на ожидании часа ее приезда. - она накануне сказала мне. что приедет в двенадцать.. От этого бального зноя и от волнения, с которым я ждал ее. решившись сказать ей наконец что-то последнее, решительное, все было обострено во мне. я уже давно был болен любовью к ней и как-то волшебно боялся се породистого тела, великолепных волос, полных губ, звука голоса, дыхания, боялся, будучи тридцатилетним сильным человеком, только что вышедшим в отставку гвардейским офицером! И вот я вдруг со страхом взглянул на часы. - оказалось ровно двенадцать, - и кинулся вниз по лестнице, навстречу все еще поднимавшейся снизу толпы. Сбежал я, несмотря па толпу, с необыкновенной быстротой и ловкостью и все-таки опоздал...
Она входит в сопровождении немолодого господина, грубого и крупного, в просторном
поношенном фраке, в прическе а-ля мужик. Он отходит в сторону, оставляя ее посреди залы, берет бокал вина. Девушка в розовом проходит мимо него с раскрытым веером.
Девушка в розовом(закрываясь веером). Завтра, в четыре.
Господин с самодовольной усмешкой прикрывает глаза в знак того, что слышал се.
Девушка скрывается.
Скинув платок. Она протягивает руку для поцелуя руку в белой и длинной перчатке.
Он едва касается губами перчатки. Она. придерживая шлейф, берет его под руку, и они прохаживаются по сцене.
О н: Вы нынче танцуете?
О н а: Не танцую. (Останавливается, отпускает его руку и начинает обмахиваться веером.)
О н (а зрительный зал). Она продолжала молчать, точно меня и не было, но я уже больше не владел собой: боясь, что потом может и не представиться удобной минуты, вдруг стал говорить все то. что весь вечер готовился сказать, говорить горячо, настойчиво но бормоча, делая безразличное лицо, чтобы никто не заметил этой горячности. И она. к великой моей радости, слушала внимательно, не прерывая меня.
Она в течение почти всей беседы стоит, смотрит в зрительный зал на танцующих.
О н (к ней). Я знаю, я знаю, что я не смею ни на что надеяться... Вот вы нынче нё позволили мне заехать за вами...
О н а. Мой кучер прекрасно знает дорогу сюда.
О н. Да. я ничего не жду. с меня довольно и того, что вот я стою возле вас и имею счастье высказать вам наконец полностью все то. что я так долго не договаривал... Уж- одно ото (вытирая платком лоб и не сводя с нее глаз), уже только это одно...
К ним подбегает веселая рыжая барышня с: последним букетиком ландышей в плетеной корзиночке. Он
бессмысленно смотрит на ее веснушчатое личико и торопливо кладет в корзиночку пятьдесят рублей, не
взяв букетика. Барышня,мило улыбаясь, приседает и убегает.
Она (продолжая.махать веером).
Как надоела мне эта фарфоровая дура, ни один бал без нее не обходится. Жаль, что вы не взяли ландышей, я бы сохранила их на память о нынешнем бале... Впрочем, он итак будет памятен мне,
О н (опустив глаза, с трудом.). Памятен?
О н а (слегка повернув голову). Да. Я уже не раз слышала ваши признания. Но нынче вы имели, как выразились, "жалкое счастье" высказаться наконец "полностью" относительно своих чувств ко мне. Так вот нынешний бал будет мне памятен тем, что я тоже уже "полностью" возненавидела вас с вашей восторженной любовью. Казалось бы. что может быть трогательнее, прекраснее такой любви! Но что может быть несноснее, нестерпимей ее. когда не любишь сама? Мне кажется, что с нынешнего вечера я не в силах буду даже просто видеть вас возле себя. Вы подозревали, что я в кого-то влюблена и потому так "холодна и безжалостна" к вам. Да, я влюблена - и знаете в кого? В своего столь презираемого вами супруга. Подумать только! Ровно вдвое старше меня, до сих пор первый пьяница во всем полку, вечно весь багровый от хмеля, груб, как унтер, днюет и ночует у какой-то распутной венгерки, а вот поди ж ты! Влюблена!
Он медленно кланяется ей и медленно уходит. Она остается.
Она. Боже мой. как просто! Л ведь наша душа просит большего: страдания, надрыва, самоотречения... Вам ведь хочется услышать слова Татьяны:
Я вас люблю - к чему лукавить?
Но я другому отдана и буду век ему верна...
Уходит, Романс «Уйди, совсем уйди» (второй куплет).
Когда душа полна тревогою дневною,
Когда в мечтах моих далёко от тебя.
Тогда любовь моя мне кажется смешною,
Мне жаль своих надежд, желаний и себя.
Но в поздний час ночной, когда сильнее муки.
Когда кругом всё спит в безмолвной тишине.
К тебе в немой тоске протягивая руки.
Я плачу и зову: вернись, вернись ко мне!
Уйди, совсем уйди... Я нс хочу свиданий.
Свиданий без любви и ласковых речей.
Осенней безнадежностью дыша
Ты долго ль так продержишься? Едва ли!
И снова мчишься в голубые дали,
Загадочная русская душа.
В е д у щ и й, Принципиальное изменение ситуации могло произойти в советский период, когда в результате всенародной ликвидации безграмотности огромные массы народа получили доступ к книгам. Но здесь советские установки на воспитание нового человека, овладевшего всеми богатствами культуры, человека высоких моральных принципов (нередко наивно-прямолинейные, но порожденные многовековой русской культурной традицией) сыграли решающую роль: литература сохранила свою нравственную ориентацию, даже при всех идеологических искажениях. Принципиальную роль сыграла единая для всей страны программа по литературе для школ. В нее были включены классические произведения русской литературы, и миллионы школьников формировали свой вкус на великих образцах искусства. Из произведений советских писателей выбирались преимущественно те, которые должны были дать образцы нравственного, героического поведения.
В школах обязательно учили слова Николая Островского из романа «Как закалялась
сталь»:
«Самое дорогое у человека - это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так. чтобы не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое и чтобы, умирая, мог сказать: вся жизнь и все силы отданы самому главному в мире: борьбе за освобождение человечества.
что-то о Родине
При этом такие совершенные в эстетическом отношении произведения, как стихи А, А. Ахматовой, Б. Л. Пастернака, М. И. Цветаевой, даже не упоминались. Можно подобный подбор осудить, но из вышесказанного ясно, что он в новых условиях продолжал традиционную для русской литературы линию. Очевидно, и формализм некоторых явлений русского искусства начала XX века и советского искусства 1920-х годов, оказавший огромное влияние на западную культуру, у нас оказался недолговечным не только из-за сталинских установок в области культуры, но и из-за того, что они несоприродны многовековой русской традиции.
Песня
Марина Цветаева
Антология русской поэзии
Мне нравится, что вы больны не мной.
Мне нравится, что я больна не вами.
Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую.
Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое. мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то. что вы меня - не зная сами! –
Так любите: та мой ночной покой.
За редкость встреч закатными часами.
За наше не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами.-
За то. что вы больны - увы! - не мной.
За то. что я больна - увы! - не вами!
Уже в первых произведениях древнерусской литературы возник «монументальный историзм», где историзм выступает не в форме принципа, открытого романтиками, а в смысле связи любого частного события, отдельной судьбы человека с судьбой общества, государства. Это качество прошло через все века развития русской литературы. Ей достаточно чуждо восхищение индивидуалистом и близко стремление человека ощутить свою связь с другими людьми.
Блок Скифы
О старый мир! Покаты нс погиб.
Пока томишься мукой сладкой.
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!
Россия - Сфинкс! Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью.
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и е любовью!..
Да, так любить, как любит наша кровь.
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы. что в мире есть любовь.
Которая и жжет, и губит!
Мы любим всё - и жар холодных числ.
И дар божественных видений.
Нам внятно всё - и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений...
Мы помним всё - парижских улиц ад.
И венецианские прохлады.
Лимонных рощ далекий аромат.
И Кельна дымные громады...
Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет.
И душный, смертный плоти запах... Виновны ль мы. коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?
Привыкли: мы,
хватая под уздцы
Играющих коней ретивых. Ломать коням тяжелые крестцы
И усмирять рабынь строптивых...
Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные объятья!
Пока не поздно - старый меч в ножны.
Товарищи! Мы станем - братья!
Традиционный для композиции многих произведений западной литературы happy end («счастливый конец») нечасто присутствует у русских писателей. Вообще, композиционная завершенность не очень характерна для произведений русской литературы, писатели предпочитают открытые финалы.
Не случайно в западной литературе утвердился жанр новеллы (произведения е замкнутой композицией), а в русской литературе из малых повествовательных форм предпочтение отдано рассказу (произведению с открытым финалом).
Русская литература рассчитана на более медленное чтение. Это связано со спецификой грамматического строя русского языка. Отсюда тяготение к созданию статичных картин, особое внимание к описанию русской природы, неброской, равнинной, пробуждающей философские размышления над смыслом жизни и бытия. Но эти же просторы Порождают и другие свойства русской души: молодецкую удаль и стремление выйти за рамки любых ограничений, нарушать все законы и заповеди, а потом каяться и страдать... И снова нарушать, и снова страдать и каяться... Романс
Целую ночь соловей нам насвистывал.
Город молчал и молчали дома...
Белой акации гроздья душистые Ночь напролет нас сводили с ума.
Сад весь умыт был весенними ливнями.
В темных аллеях стояла вода.
Боже, какими мы были наивными.
Как же мы молоды были тогда!
Годы промчались, седыми нас делая...
Где чистота этих веток живых?
Только зима да метель эта белая
Напоминают сегодня о них.
В час. когда ветер бушует неистово,
С новою силою чувствую я:
Невозвратимы, как юность моя!
Белой акации гроздья душистые
Неповторимы, как юность моя...
Ведущий 1.
Ведущий 1.В каждой из названных (да и не названных) черт русской литературы обнаруживаются характерные признаки того феномена, который в мире получил название
«загадочной русской души». А через нее, через «загадочную русскую душу» проступают контуры величественного образа России, запечатленного Гоголем в образе русской тройки...
Ведущий 2. Эх, тройка! птица тройка. Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Н дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик: гремит и становится ветром разорванный в куски воздух: летит мимо все. что ни есть на земли, и. косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства.
В е души й 1.
Загадочная русская душа...
Да. вам. друзья, скажу я по секрету:
Вея тайна в том. что тайны вовсе нету,
Открытостью она и хороша.
Но для блуждающих во мгле закатной.
Опавших листьев золотом шурша,..
Пусть навсегда останется загадкой
Рассвет в апреле -
Русская душа!
Звучит песня в исполнении Н. Караченцова (третий куплет)
Загадочная русская душа.
Мне кажется, к тебе я приближаюсь.
Я в глубь себя, как в омут, погружаюсь.
Перебирая струны не спеша.
Ведущий 1.
-Сегодня мы проследили, как поэты и писатели раскрывали это понятие «загадочная русская душа»..
Ведущий 2
-А возможно ли вообще раскрыть эту тайну? Думаю нет.
Ведущий 1
И пусть продолжают рождаться новые прекрасные произведения, а тайна живет, живет в наших сердцах и вдохновляет мастеров слова на рождение новых прекрасных произведений…
Звучит музыка (на усмотрение организаторов вечера)
Русская душа… Не одно столетие отечественные и заморские мудрецы ищут ответ на вопрос: что же это такое – русская душа? Впрочем, понять и объяснить столь сложное явление, как душа народа , – дело очень и очень непростое. Определения русской душе в разные времена давались разные. И видимо, нельзя сказать, что лишь какое-то одно из них является единственно истинным. Более того, само существование различных, зачастую несовместимых пониманий русского народного характера – лишь свидетельство сложности и противоречивости самой русской души.
Впрочем, душа всякого народа сложна и противоречива. Любой народ, так или иначе заявивший о себе в истории, в какой-то момент начинает размышлять над тем, зачем он существует в мире? Ради какой цели, во имя какого смысла он живет? И от того, какие будут найдены ответы на эти вопросы, зависит сама история и сама жизнь народа. Кто-то, веря в свою судьбу, отправляется в завоевательные походы. Другие видят свое предназначение в мирном труде. Третьи считают себя хранителями величайшей мудрости. Четвертые… Перечисление может быть бесконечным, тем более что у одного и того же народа, в зависимости от исторических обстоятельств, жизненные целевые установки могли изменяться, да и не по одному разу.
Но как бы что ни менялось, в основе исторического бытия всякого народа всегда лежит вера – в предназначение, в особую судьбу, в некие высшие ценности и смыслы. Потому и становление народной души – это процесс обретения веры. Даже холодный, а то и циничный расчет того или иного человека или группы людей все равно основывается на вере – вере в то, что конечный результат сойдется с результатом ожидаемым, ибо в жизни столь много привходящих обстоятельств, что и закоренелым циникам приходится надеяться на удачу (на судьбу? на покровительство высших сил? на случай?).
В этом лежит и причина сложности русской души – постоянное стремление нашего народа осознать собственный исторический путь, понять смысл своего исторического существования и своего вселенского предназначения, найти, обрести свою веру…
Однако, возможно, все разговоры о какой-то отдельной русской душе – всего лишь досужий домысел? Или только неуемное русское желание отделиться от всего мира, в очередной раз заявить о некой своей загадочности? И разве столь уж отличается эта русская душа от души английской, немецкой, французской или китайской? Что ж, может быть и так.
Но вот никак не дает успокоиться всего лишь одна маленькая деталь, даже не деталь, а так, деталька, штришок, малозаметная веточка на огромном древе человеческой истории… «Я обменял бы счастье всего Запада на русский лад быть печальным», – сказал однажды Фридрих Ницше. Значит, этот очень неординарный, тонкий, а нередко и едкий немецкий мыслитель видел некую особость русского национального сознания?
Да и русские писатели и философы не оставались в стороне. Вот у интереснейшего русского мыслителя Василия Васильевича Розанова в книге «Мимолетное» есть один замечательный сюжет. Розанов, конечно, несколько утрируя, описывает ситуацию, когда суетятся вокруг русского человека иностранцы, как кричат они «вставай!», как «пхают нас ногой». А «мы поворачиваем им» то правый, то левый бок, на которых написано – ЛЕНЬ. И тогда: «Они плюнули и пошли дальше. Делать прогресс. Мы глазком следим, куда враг ушел. И когда он совсем “ушел”, тут-то мужичок наш встанет, перекрестится, почешется. И слыша, что “в ухе звенит”, скажет: “Звон. Бог зовет”. И надев лапотки, пойдет ковылять – “куда его Бог зовет” и “где звон звенит”. И пойдет в неведомое. И увидит невиданное. И сотворит чудесное. И потому-то все его дела и судьба зовутся: СВЯТАЯ РУСЬ».
Удивительно точно вторит Розанову другой русский писатель – Алексей Михайлович Ремизов в сказке «Господень звон». Герой этой сказки, старик-отшельник, все время проводящий в молитвах, вдруг осознает страшную для себя вещь – он не слышит Господнего звона! Вот и пошел старик в поле, искать того, кто звон этот слышит. И нашел пахаря, «мужичонку корявого». Ждал старик долго, пока пахарь не допахал полосу. Поставил тогда пахарь лошадь, снял шапку и перекрестился, ибо «благовест к обедне начался, звон Господень, обедать пора». А старик слушает и… «никакого звону не слышит». И ясно ему – «этот пахарь, мужичонка корявый, больше его у Бога знает», ибо дано ему слышать «Господень звон»! И в этом-то и состоит самое великое счастье!
В этих сюжетах двух русских писателей, помимо великолепной образности и чудесного языка, поставлены очень и очень важные вопросы: что выбирает русский человек? Что служит ценностными ориентирами его жизни? К каким идеалам он стремится? Чему он радуется, чему печалится? Во что верит?
Вот давайте и попробуем разобраться. А поможет нам в этом русская религиозно-философская традиция, уходящая своим началом в самые глубины отечественной истории.
Тысячелетиями память о минувшем передавалась из поколения в поколение в виде устных преданий, песен, былин. С появлением письменности знания о прошлом стали записываться – память обрела вещную оболочку, вещное бытие. И уже тогда, в самой седой древности, независимо от того, устно или письменно рассказывали люди друг другу об истории своего рода-племени, наши предки пытались разгадать главные и таинственные вопросы, на которые искались ответы: откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?
Уже в тысячелетней давности тексте мы встречаемся с ними. Один из первых отечественных летописцев, составляя самую древнюю русскую летопись – «Повесть временных лет», – начал ее словами: «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуду Руская земля стала есть». Размышление над этими вопросами и составляли основной смысл всего летописания. На протяжении столетий отечественные хранители древности старательно заносили в рукописные свитки сведения о делах минувших и настоящих, сопровождая их собственными нравоучительными рассуждениями, историческими реминисценциями, разъяснениями известных им подробностей тех или иных событий. Кстати, эти авторские отступления сегодня нередко дают ключ к разгадке многих тайн канувших в Лету деяний, ибо только летописцы свидетельствовали о них перед ищущими историческую правду потомками.
Но рядом чаще всего с безымянными летописцами жили и размышляли над судьбами государства Российского и народа русского множество других талантливых людей – монахи и князья, бояре и дьяки, митрополиты и разночинные… Все те, кто составил великую славу древнерусской религиозно-философской и духовно-политической мысли. Те, чьи труды и явили миру великие открытия русской мысли и веры. Ведь вера и мысль для русского человека – едины.
Странно, но довольно долгое время считалось, что в Древней Руси не было ярких личностей, и уж тем более – своеобразных, оригинальных мыслителей, способных глубоко и неординарно мыслить, мастерски владеющих пером, прекрасно образованных, широко эрудированных. А ведь стоит лишь внимательно прочитать древние сочинения, и перед нами предстанут удивительные образы митрополита Илариона и преподобного Феодосия Печерского, великого князя Владимира Мономаха и таинственного Даниила Заточника, преподобных Сергия Радонежского, Нила Сорского, Иосифа Волоцкого, Максима Грека, митрополита Даниила Рязанца, дьяка Федора Карпова и старца Филофея, князя Андрея Курбского и царя Ивана Грозного, Авраамия Палицына и Ивана Тимофеева, Симеона Полоцкого и Афанасия Холмогорского, Епифания Славинецкого и протопопа Аввакума…
За период с X по XVII век Россия прошла сложный исторический путь, наполненный яркими взлетами и трагическими падениями. Однако именно в этот период возникли и утвердились основные составляющие столь своеобразного явления, которое называется русским национальным самосознанием и… русской душой. Неотъемлемой частью русского национального самосознания и его выразителем наряду с православием, литературой, музыкой, иконописью стала русская религиозно-философская и духовно-политическая мысль.
Русская религиозно-философская мысль X–XVII вв. – это своеобразное историческое явление, обладающее при всей противоречивости несомненным единством, богатым содержанием, динамикой и вполне познаваемой направленностью развития. Познание русской религиозно-философской мысли X–XVII вв. позволяет нам более полно и точно представить весь ход развития России, определить важнейшие смысловые и целевые установки, разработанные нашими предками, которые вдохновляли их на совершение реальных исторических деяний, и, наконец, понять внутренние побудительные причины как конкретных поступков различных исторических деятелей, так и многих исторических событий. Иначе говоря, приоткрыть тайны русской души…
Русская религиозно-философская мысль так же сложна и внутренне противоречива, как сложно и противоречиво русское национальное самосознание. В знаменитой своей «загадочностью» русской душе мы найдем все – жажду неземной правды и нередкое торжество кривды, стремление к безграничной воле и безудержное почитание власти, всемирную любовь и необъяснимую иногда ненависть. И все эти разные черты русского характера нашли свое выражение в творчестве отечественных любомудров. Каждый из них мучительно размышлял над тем, какая судьба ждет Россию и весь мир в настоящем и будущем. Каждый из них пытался разгадать великие тайны. Каждый из них давал свои ответы.
Тайны русской души начинаются сразу же, лишь только мы пытаемся понять самые общие вопросы. Ну, к примеру, – что такое философия в русском понимании? Дело в том, что русскую философию невозможно понять, если мерить ее общепринятыми мерками, иначе говоря, если рассматривать ее с позиций гегельянства, кантианства, марксизма или какой-либо другой западноевропейской философии. Чтобы лучше разобраться в этом, начнем опять же с истоков.
Согласно некоторым сведениям, само слово «философия» впервые использовал знаменитый мыслитель древности Пифагор. На русский язык это слово переводится как «любовь к мудрости ».
|
|||||||||||||||||||||
|
Двенадцать основных черт русского национального характера с точки зрения социальной психологии
«В 1941 году в тяжёлой обстановке военных неудач Сталин вынужден был произнести всенародно те имена, которые с 1917 года ни разу не произносились с высоких трибун. Сталин оказался перед необходимостью употребить единственные подходящие "ключи", и тем самым распечатал ячейку памяти народа, связанную с отечественными войнами»
28 ноября 1866 года русский поэт, дипломат, публицист консервативного направления и член-корреспондент Санкт-петербургской Академии наук с 1857 года Фёдор Тютчев (1803-1873) написал четверостишие, которое вскоре стало культовым. Вот эти памятные едва ли не каждому россиянину строки:
«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить».
Справедливости ради надо заметить, что про «загадочную русскую душу» многочисленные байки ходили и до появления на свет четверостишия Тютчева. После написания Фёдором Ивановичем этих легендарных строк мало что изменилось. Вот уже более 200 лет «загадочная русская душа» постоянно присутствует в качестве аргумента в многочисленных исследованиях, посвящённых особенностям развития России. Но в чём же именно заключается эта самая загадочность и таинственность, что это за «enigmatic russian soul»? Задав подобный вопрос, вы можете услышать самые разнообразные ответы, но, как правило, они будут весьма туманными и размытыми, ничего по сути не объясняющими.
Между тем, в СССР ещё в конце 1960-х - начале 1970-х годов группа социологов-энтузиастов попыталась исследовать этот вопрос с научной точки зрения. И, когда к делу подошли профессионалы, выяснились прелюбопытнейшие вещи! Впрочем, обо всём - по порядку.
БАЙКИ ПРО «ЗАГАДКИ РУССКОЙ ДУШИ» И ПОПЫТКИ ОПРЕДЕЛИТЬ СУТЬ ПРЕСЛОВУТОЙ «ЗАГАДОЧНОСТИ»
Российская императрица Екатерина II произнесла в своё время фразу, которая и тогда, в XVIII веке, и сейчас, в начале XXI века, является крайне актуальной: «Нет народа, о котором было бы выдумано столько лжи, нелепостей и клеветы, как народ русский» . Так оно, к сожалению, и есть на самом деле. Мифов и легенд самого сомнительного толка о России и русских запущено колоссальное количество. Некоторые из них имеют вполне невинный характер, и происходят, так сказать, от незнания предмета. От такого рода баек не защищены и другие этносы. Например, известные едва ли не всем понятия «шведский стол», «шведская семья», на самом деле, никакого отношения по своему происхождению собственно к населению Швеции не имели и не имеют.
Но есть байки и мифы, происходящие не по причине малой информированности. Легенда о «загадочной русской душе» относится именно к этой категории заблуждений. Причём, заблуждений весьма устойчивых. Так что представляет собой «загадочная русская душа», и как появилось на свет это столь популярное уже не первое столетие определение?
Без особого труда в российской части Интернета можно найти определение , согласно которому процитированное выше четверостишие Фёдора Тютчева - это: «Одна из характеристик российского государства и менталитета русских, акцентирующая определённую иррациональность поведения. Элемент литературного образа "загадочной русской души", носящего романтический характер, в отличие от негативного, например, у Бисмарка: "Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью"» .
Споры о «загадочной русской душе» (ЗРД) периодически вспыхивают с новой силой. Причём, обращение к теме ЗРД может быть не столь безобидным, как это иной раз кажется на первый взгляд. К примеру, ещё в 2008 году против московской художницы Лены Хейдиз (родилась в 1959 году) было инициировано обращение в Басманную районную прокуратуру. Против Елены Алексеевны группа инициативных граждан просила возбудить уголовное дело по ч. 1, ст. 282 УК РФ за «совершение ею действий, направленных на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам национальности, совершенных публично или с использованием средств массовой информации» . Ход этому делу дали почему-то только в июне 2010 года. А одним из поводов для подобного обращения послужила провокативная работа Лены Хейдиз из серии «Welcome to Russia», которую вы можете видеть ниже.
Как видно, из чисто теоретического аспекта споры о «загадочной русской душе» уже начали перерастать во вполне конкретную уголовную плоскость. Но так как споры о ЗРД не стихают, так как пока что ещё не сформулирована окончательная, «официально принятая» точка зрения на природу и особенности русского национального характера, будем надеяться, что изыскания в этой области не будут в России приравниваться к попыткам фальсифицировать историю.
Так вот, о природе и характеристиках ЗРД высказывают самые разнообразные точки зрения, согласно которым, например, «загадочность русской души» объясняется:
- странным, патологическим желанием русских людей осваивать новые территории ;
Мессианством, что очень хорошо отражено в произведениях классиков русской литературы;
Стремлением реализовать на практике идею, сформированную в первой трети XVI века старцем псковского Елеазарова монастыря Филофеем, которая кратко определяется известным тезисом «Москва - Третий Рим»;
Характером русских людей, которые являются типичными теневыми лидерами, что проявляется только в случаях экстремальной ситуации;
Менталитетом народа, который привык воевать всегда и со всеми; труд для русского - это осознанная необходимость, потому что есть хочется всегда, но даже пахать надо с мечом, ибо неизвестно кто и когда захочет отобрать плоды твоей работы;
Разными фазами, которые присутствуют в жизни русского народа: при одних он как бы замыкается в себе, на своей территории, при других - выплёскивается наружу;
Огромными территориями Российского государства, что и влияет на особенность национального менталитета;
Выдумками: особенности в русской душе, безусловно, есть, но их не больше, чем в душе американской, французской, немецкой и т.п.
Даже из этого краткого перечня видно, сколь велик разброс точек зрения, объясняющих «загадочность русской души». Теперь попробуем определиться с тем, когда именно был запущен тезис о ЗРД. В этом вопросе разброс мнений также широк.
«ЗАГАДОЧНАЯ РУССКАЯ ДУША»: ИСТОРИЯ ВОПРОСА
Российский культуролог, историк и переводчик (в том числе - с польского; перевёл на русский язык, в частности, многие произведения Станислава Лема) Константин Душенко (родился в 1946 году) о дате вброса в массовое сознанием понятия «загадочная русская душа» в апрельском номере журнала «Читаем вместе» (2008 г.) пишет следующее: «О загадочной русской душе массовый советский читатель узнал весной 1927 года, когда страна переживала очередную "военную тревогу", а лозунгом дня был "Наш ответ Чемберлену!". Одним из таких ответов стал фельетон Алексея Толстого "Англичане, когда они любезны", напечатанный в "Огоньке". Толстой вспоминал [ о событиях Первой мировой войны -Consp .]:
"Когда после отхода из Польши русские войска снова были брошены в наступление на обледенелые высоты Эрзерума, когда правительство и либеральная русская печать в сотый раз заявили о своей верности союзникам и готовности драться до последней капли мужицкой крови, когда под Ипром немцы выпустили хлор и пропахали весь английский фронт тяжёлыми снарядами, - тогда англичане стали говорить, что, в сущности, всегда любили русский народ и восхищались им и что русская душа - это особенная душа, загадочная и мистическая, и англичанам именно этой души и не хватало для полноты бытия. (...)
Патриоты обрадовались ужасно. И от ужасной радости, когда человек не знает, что ему ещё выкинуть, - ударились в мистику. Оказалось, - по их словам, - что русский крестьянин со своей загадочной душой является как бы женской частью европейской цивилизации: призван к восприятию семени европейской цивилизации, и что он это сознает (метафизически) слепым женственным инстинктом и потому слепо и беззаветно будет умирать в боях за своё мужское начало, то есть за союзников".
Версия А.Н.Толстого очень близка к истине, хотя кое-что "красный граф" подправил. Действительно, как раз в 1916 году в Лондоне вышел сборник статей английских и русских авторов "Душа России", и весьма вероятно, что о "загадочной русской душе" первыми заговорили англичане. Но случилось это задолго до мировой войны - в годы, когда Россия считалась чуть ли не главным врагом Британии.
3 мая 1902 года в лондонском "Субботнем обозрении" появился очерк Артура Саймонса "Русская душа: Горький и Толстой". Горьковский роман "Фома Гордеев" английский критик назвал "хаотичной, но любопытной книгой", которую стоит прочесть хотя бы ради того, "чтобы узнать что-то ещё о загадочной русской душе". Так что, впредь до обнаружения другого метрического свидетельства, день рождения загадочной русской души можно праздновать 3 мая.
До этого русская душа мало интересовала Европу. Замечена она была лишь к концу XIX века, благодаря переводам романов Тургенева, Толстого и, разумеется, Достоевского. "«Русская душа - загадка». Это сказал ни кто иной, как Достоевский", - уверял один немецкий автор в 1919 году. Так он перевёл слова князя Мышкина: "Чужая душа потёмки, и русская душа потёмки; для многих потёмки"» .
Несколько иной точки зрения придерживается Владимир Мединский, депутат Государственной Думы РФ V-го созыва, профессор МГИМО Министерства иностранных дел РФ, доктор политических наук. Владимир Мединский (родился в 1970 году) в последние годы выпустил серию книг, объединённых в серию «Мифы о России».
В одной из книг этой серии («О русском воровстве, особом пути и долготерпении», вышла в издательстве «ОЛМА Медиа Групп» в 2009 году) Владимир Мединский рассказывает о происхождении явления «загадочной русской души». Мединский полагает, что первое упоминание о ЗРД относится к самому началу XVIII века. Он пишет о том, что первым про загадки и тайны русской души упомянул немецкий философ, математик, физик, изобретатель, языковед, историк, юрист, дипломат и астролог Готфрид Лейбниц (Gottfried Wilhelm von Leibniz; 1646-1716) в своей книге «Новые опыты о человеческом разуме» (закончена в 1704 году, впервые опубликована в 1765 году).
Мединский ссылается на первое издание этой работы Лейбница на русском языке, вышедшее в СССР в 1936 году, и добавляет, что Лейбниц «про загадочных русских, идущих каким-то своим, непостижимым путём, неоднократно говорил "под запись" и совершенно официально» .
Готфрид Лейбниц, как известно из его биографических данных, в своё время был активно связан с Россией и проводил исследования, пытаясь выявить генеалогические корни императорской династии Романовых. О причинах теоретических построений гениального немецкого учёного относительно ЗРД Мединский пишет следующее: «Лейбниц в числе самых первых стал не изучать, а "научно" придумывать Россию. Идей у него было много, и большой теоретик часто создавал схемы того, как должно было быть устроено Мироздание. О России он тоже много чего придумал: дикая страна, которая чужда просвещению, но царь которой просвещения хочет. Россия должна проиграть Северную войну, стать колонией Швеции, и под руководством Петра начать просвещаться, Пётр должен создать в России регулярное государство [...]. Русские не легли в его замечательную схему: выиграли Северную войну, не захотели стать вассалами Швеции и не создали регулярного государства. За что и сделались непостижимым народом, а Россия была объявлена идущей "особым путём".
Потом это повторялось много раз. Из Европы в Россию приходило много разнообразных идей. Но все эти идущие из Европы идеи мы постепенно переварили, а частью превратили в собственные. Каждая подобная идея - регулярного государства, просвещения, классицизма, сентиментализма, романтизма, анархизма, коммунизма, либерализма, политической корректности, европейского дома - это свой особый миф о том, какой Россия непременно "должна быть".
Чем дальше, тем больше становилось оснований рассказывать о непостижимости русских. Ведь мы не соответствовали ни одному из мифов, которые о нас напридумывали. И, как ни парадоксально, ни одному мифу, который придумали мы сами» .
Про Лейбница, кроме того, известно, что о русских он отзывался достаточно пренебрежительно, называя их «крещёными медведями», о чём, к примеру, упоминает российский философ и искусствовед Карл Кантор (1922-2008) в сборнике научных статей, который вышел под его редакцией и назывался «Кентавр перед сфинксом: Германо-российские диалоги» (М.: Апрель-85, 1995).
На тему ЗРД, как я уже говорил выше, к настоящему моменту написано немалое количество исследований самого разного толка и уровня, в чём можно наглядно убедиться из приведённых выше цитат. Из этих же цитат можно сделать вывод, что «загадочность русской души» - это явление во многом искусственное, придуманное специально. Очевидно и то, что, пытаясь определить природу ЗРД, многочисленные авторы используют, в основном, эмоциональные, экспрессивно-оценочные, но не научные определения.
Но если дело обстоит таким образом, то, скорее всего, «загадочность» и «таинственность» (в эмоционально-мифологическом аспекте) может присутствовать и в оценках национального характера других народов. А это, в свою очередь, обязательно должно быть отражено в неких достаточно известных текстах. Так оно и есть. И вот - один из примеров подобного рода.
В сочинении Фридриха Ницше (Friedrich Wilhelm Nietzsche; 1844-1900) «По ту сторону добра и зла» (1886 г.) есть определение особенностей немецкого национального характера, практически идентичное особенностям характера русского. У Ницше (отдел восьмой, глава 244) читаем следующее: «В немецкой душе есть ходы и переходы, в ней есть пещеры, тайники и подземелья; в её беспорядке много прелестного и таинственного [...]. Иностранцев изумляют и привлекают те загадки, которые задаёт им противоречивая в своей основе природа немецкой души» . Замените слово «немецкая» на «русская» - и вы легко сможете убедить собеседника в том, что Ницше писал эти строки именно о русских.
Таким образом, очевидно, что в изучении явления, именуемого «загадочной русской душой», преобладал и преобладает эмоциональный, но не системный научный подход. Подобный подход, между тем, вполне можно применить к исследованию вопроса о том, что же представляет собой русский национальный характер.
ЧТО ВКЛЮЧАЕТ В СЕБЯ ПОНЯТИЕ «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР»?
В самом деле, что же, в принципе, можно считать «национальным характером»? Если говорить сугубо научным языком, можно получить следующее определение. Национальный характер - это «"общество внутри нас", существующее в виде однотипных для людей одной и той же культуры реакций на привычные ситуации в форме чувств и состояний. Это и есть наш национальный характер. Он есть часть нашей личности [...].
В основе национального или - точнее - этнического характера лежит некоторый набор предметов или идей, которые в сознании каждого носителя определённой культуры связаны с интенсивно окрашенной гаммой чувств или эмоций. Появление в сознании любого из этих предметов приводит в движение всю связанную с ним гамму чувств, что, в свою очередь, является импульсом к более или менее типичному действию. Вот эту единицу "принципиального знаменателя личности", состоящую из цепочки "предмет - действие", мы впредь и будем подразумевать под понятием "социальный архетип"» .
Вышеприведённое определение взято из книги Валентины Чесноковой (подписывая книгу, Валентина Фёдоровна использовала псевдоним «Ксения Касьянова») «О русском национальном характере» (М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2003). Из этого исследования мы легко делаем основополагающий вывод: для национального характера (социального архетипа) базисом является культура. Причём, культура не только в привычном для нас понимании: наука, искусство, образование и пр. В определение «культура» вкладывается более широкий спектр понятий, а именно:
То, как люди, относящиеся в одной нации, взаимодействуют между собой;
То, как люди, относящиеся к одной нации, взаимодействуют с представителями иных этносов;
То, как люди, относящиеся к одной нации, проявляют себя в привычных для них ситуациях;
То, как люди, относящиеся к одной нации, проявляют себя в нестандартных, непривычных для них ситуациях.
В этом фундаменте национального характера заложены базовые ценности. Об этих ценностях Валентина Чеснокова пишет так: «В настоящее время ценности исследуются в социальных науках в основном методом опроса. По-видимому, какие-то ценностные ориентации можно уловить таким образом. Но относительно тех, которые представляют собой матрицу и "знаменатель личности", метод опроса оказывается бессильным по той простой причине, что он предполагает контакт исследователя с исследуемым в вербальной сфере, а бессознательные структуры социальных архетипов находятся в основном за пределами этой сферы.
Но если бы они были просто невербальны, то было бы проще. Беда в том, что они к тому же "завалены" в нас "ворохами" словесно усвоенных концепций. Это - в полном смысле "чужие" слова и мысли, но они часто нами используются для выражения самых настоящих, подлинных чувств.
Особенно разительно это бывает, когда какой-нибудь простой человек, не занимающийся специально интеллектуальными изысканиями, пытается выразить возникшие в нём моральные чувства: он либо выталкивает из себя какие-то совершенно разорванные фразы и обрывки мыслей, либо вдруг взрывается фейерверком самых "густопопсовых" газетных штампов, от которых у всех просто "уши вянут".
И в тоже время понимаешь, слушая его, что в глубине сознания этого человека штампы привязаны к чему-то очень важному. Но они этого важного не выражают, они его обозначают, и при том - весьма условным способом. Логическая связь между всеми этими штампами крайне слаба, а то и просто отсутствует потому, что они имеют тенденцию располагаться не в зависимости друг от друга, а в соответствии с "силовым полем" ценностных ориентаций. Но выявить через них это поле - задача трудноразрешимая» .
Попытка выявить эти самые «ценностные ориентации», составляющие суть национального характера русских, и была впервые предпринята советскими учёными в 1970-х годах с использованием Миннесотского многофакторного личностного опросника (Minnesota Multiphasic Personality Inventory; MMPI), который был разработан в 1940 году С. Хатуэем и Дж. Мак-Кинли.
РАЗРАБОТКИ УЧЁНЫХ США В ОБЛАСТИ ПСИХОДИАГНОСТИКИ И ИХ ПРИМЕНЕНИЕ В СССР
Иногда приходится слышать и читать, что MMPI был разработан для диагностики психических заболеваний, но на самом деле миннесотский личностный опросник первоначально использовался в качестве методики для профессионального отбора кандидатов в военно-воздушные силы США. И понятно, почему: подготовка лётчика-профессионала требует времени и стоит недёшево, тем более - в условиях военного времени. Именно поэтому американцы, подойдя к делу с привычной для них дотошностью, и решили разработать надёжный тест, который позволял бы ещё на начальном этапе отбирать в военно-воздушный флот соискателей, без каких-либо оговорок подходящих для службы в ВВС.
Позднее, после окончания войны, MMPI стал использоваться в клинической диагностике, где показал отличные результаты, а также в других областях, в частности - в социальной психологии. Сегодня Миннесотский личностный опросник является одним из самых надёжных и общепризнанных тестов, и - в этом исследователи видят его большое достоинство - продолжает совершенствоваться и дорабатываться с помощью многочисленных дополнительных шкал.
В СССР тест MMPI впервые был переведён на русский язык в 1965-1967 годах. Работы по переводу и адаптации теста к отечественным реалиям шли параллельно в Москве и Ленинграде. Москвичи пошли по линии устранения трудно переводимых вопросов, которые работали в основном на дополнительные шкалы теста, и стремились приспособить тест в основном для клинической диагностики. Что, конечно же, сказалось на эффективности диагностики с помощью MMPI в целом.
Ленинградцы пошли по иному пути: они пытались адаптировать полный вариант опросника, для чего сделали ряд последовательно улучшающихся вариантов перевода. И в этом виде результаты, полученные с помощью «ленинградского варианта» MMPI на дополнительных шкалах, вполне можно было сравнивать с американскими данными.
«Первоначально существовала страшная оппозиция применению теста , - пишет Валентина Чеснокова. - Его поносили за буржуазный, математизированный, формальный подход к личности, недопустимый в социалистическом обществе. Эта тенденция сохранилась ещё с 30-х годов, когда громили тестовые методики, созданные для профессионального отбора. Однако в настоящее время эта оппозиция сильно смягчилась, научное общественное мнение в целом примирилось с фактом существования тестов, хотя наши классические психологи и психиатры до сих пор крайне болезненно реагируют на всё, связанное с тестами. Зато в научных кругах существует большое любопытство к ним, и тесты сейчас распространяются с огромной быстротой. Правда, выработаны типичные способы маскировки. Тесты везде называются "клиническими" (хотя используются большей частью именно как личностные»)...» .
Валентина Чеснокова
Эти строки Валентина Чеснокова писала в начале 1980-х годов. Необходимо сказать несколько слов об этом учёном. Валентина Фёдоровна Чеснокова (Ксения Касьянова, как уже было сказано, её псевдоним) родилась 28 июня 1934 года в Томске, в семье профессионального военного. Окончила Ленинградский университет, а затем - аспирантуру по специальности «История СССР». Работала в самых разных уголках Советского Союза - в Нарьян-Маре, на Дальнем Востоке, в Новосибирске, в Москве.
Её жизнь складывалась непросто - тяжёлая болезнь с юности, трудный путь в науке. В возрасте 31 года, работая старшим преподавателем во Владивостокском отделении МИНХ им. Плеханова, уже готовясь к защите диссертации, она совершила поступок, поставивший крест на успешной научной карьере - заказала панихиду по умершей матери, за что была уволена с работы по идеологической статье. Ей пришлось работать посудомойщицей, старшим техником и по прошествии двух с небольшим лет, в 1967 году, она смогла вернуться к научной деятельности в Новосибирском Институте экономики и организации промышленного производства (ИЭ и ОПП) Сибирского отделения Академии наук СССР, куда её приняла Т.И. Заславская. Именно здесь началось знакомство Валентины Фёдоровны с социологией.
Она занималась переводами Т. Парсонса, Ч. Кули, Б. Малиновского, Ф. Знанецкого, что было тогда делом первостепенной важности для только зарождавшейся советской социологии. В 1973 году она переезжает в Москву, четырьмя годами позже становится старшим научным сотрудником НИИ культуры, где и проработала до выхода на пенсию в 1990 году.
Поскольку сфера её научных интересов - русская культура, русский национальный характер - была неприемлема для официальной советской социологии, В.Ф. Чеснокова с самого начала была обречена писать и работать в стол. Но тема была настолько захватывающе интересной, что её это нисколько не останавливало. Никто до неё не только в Советском Союзе, но и в мировой науке не занимался исследованием русского национального характера с социологической точки зрения. Она - первооткрыватель, первопроходец. Она первая начала научную разработку неуловимой, смутной, уже изрядно затёртой темы «загадочности» русской души, русской культуры на основе новых методологических подходов.
Валентина Чеснокова ввела в оборот понятие «социального архетипа», на основе анализа тестов MMPI (Миннесотский многофакторный личностный опросник) выявила определённую модель поведения, обусловленную устойчивыми личностными качествами, свойственную русской этнической культуре и на этой основе реконструировала ценностную систему, социальные нормы и санкции, которые являются определяющими для русской культуры.
Кто мы такие, чем отличаемся от других, в чём наша сила, в чём наша слабость? Это те вопросы, на которые можно было найти ответы в её главной книге - «О русском национальном характере».
Книга была закончена в 1982 году, некоторое время ходила в самиздате, а в 1994 году впервые была официально издана в России в издательстве Института национальной модели экономики. Второе издание, дополненное и расширенное рядом публицистических работ, вышло, как уже было сказано, в 2003 году. Примечательно, что в обоих изданиях книги «О русском национальном характере» Чеснокова практически ничего не меняла в основном тексте, написанном, как уже было сказано, в начале 1980-х годов. Небольшие дополнения, сделанные Валентиной Фёдоровной в своей книге, носили не принципиальный характер.
В своей работе в области этнопсихологии Валентина Чеснокова, используя Миннесотский многофакторный личностный опросник, сопоставляла графики, построенные на основании опросов американского и советского населения, и интерпретировала расхождения «средних» показателей.
В последние годы работала с фондом «Общественное мнение» и Институтом национальной модели экономики. Автор книг «Тесным путём: процесс воцерковления населения России в конце XX века», «О русском национальном характере», «Язык социологии». Также работала в центре содействия реформе уголовного правосудия Валерия Абрамкина.
В своей работе Валентина Чеснокова также использовала данные, полученные в начале 1970-х годов Людмилой Собчик (Людмила Николаевна Собчик - доктор психологических наук, ведущий научный сотрудник ГНСПСС им. Сербского, главный научный руководитель Института прикладной психологии, член-корреспондент Международной Академии информатизации при ООН; научный редактор «Московского психологического журнала»). Л.Н. Собчик ввела в научный оборот данные, полученные ею в СССР на базе тестирования советских лётчиков, которые были изложены, в частности, в сборнике «Пособие по применению MMPI», вышедшем в Москве в 1975 году.
Не будем углубляться в детализацию того, как именно работает тест MMPI, его дополнительные шкалы и прочее. Во-первых, об этом лучше могут рассказать профессионалы, во-вторых - все желающие могут обратиться к печатным и интернет-источникам. И, наконец, в-третьих, нас в первую очередь интересует то, какие же особенности «русского национального характера» были выявлены с помощью Миннесотского многофакторного личностного опросника.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР: ВЫВОДЫ ГЮСТАВА ЛЕБОНА
Основу ментальности той или иной нации, как уже было сказано ранее, составляет социальный архетип, или - характер народа. Национальный характер - это устойчивый, повторяющийся набор черт личности, свойственный представителям каждого определённого этноса.
Об этом подробно писал ещё в конце XIX века французский психолог, социолог, антрополог, историк, основатель социальной психологии Гюстав Лебон (Gustave Le Bon; 1841-1931). В своих книгах «Законы психологической эволюции народов» («Les lois psychologiques de l"evolution des peuples», 1894) и «Психология толпы» («La psychologie des foules», 1895) он, пожалуй, одним из первых чётко зафиксировал то, что ещё и сегодня представляется для многих далеко не очевидным фактом. А именно: характер народа (или же - его психический склад) меняется крайне медленно.
Необходимо заметить, что два этих фундаментальных труда Лебона в своё время внимательно изучали Ленин, Гитлер, Муссолини, Сталин, а многие заложенные в них принципы и выводы уже не первое десятилетие с успехом используются в рекламных и политических технологиях. К каким же выводам пришёл знаменитый французский учёный?
Характер власти, форма правления, государственные и общественные институты, законы и уложения, искусство и науки - даже в течение жизни одного поколения народа всё это может быть изменено очень быстро, резко и кардинально. Но - и это кажется на первый взгляд парадоксальным! - внешние изменения являются проявлением всё того же постоянного национального характера, который меняется несопоставимо медленнее внешне видимых «модернизаций». Чтобы понять, насколько был прав Лебон в своих выводах, приведём несколько цитат из его книги.
О причинах того, что именно характер является определяющим фактором в психологической эволюции народов, Лебон пишет следующее: «Исследуя один за другим различные факторы, способные действовать на психический склад народов, мы можем всегда констатировать, что они действуют на побочные и непостоянные стороны характера, но нисколько не задевают его основных черт, или задевают их лишь путём очень медленных наследственных накоплений [...].
Характер образуется сочетанием в различной пропорции различных элементов, которые психологи обозначают ныне именем чувств. Из тех, которые играют наиболее важную роль, следует главным образом отметить: настойчивость, энергию, способность владеть собой - способности, проистекающие из воли. Мы упомянем также среди основных элементов характера нравственность, хотя она - синтез довольно сложных чувств.
Это последнее слово мы берём в смысле наследственного уважения к правилам, на которых покоится существование общества. Иметь нравственность для народа - значит, иметь известные твёрдые правила поведения и не отступать от них [...]. Дочь характера, но ничуть не ума, она может считаться прочно установленной только тогда, когда стала наследственной и, следовательно, бессознательной [...].
Умственные качества могут легко изменяться под влиянием воспитания; качества характера почти совершенно ускользают от его действия [...]. Открытия ума передаются легко от одного народа к другому. Качества характера не могут передаваться [...]. Преимущества или недостатки характера составляют исключительное достояние каждого народа. Это - неизменный утёс, в который волна должна биться изо дня в день в течение веков, чтобы обточить только его контуры [...].
Характер народа, но не его ум определяет его развитие в истории [...]. Влияние характера - самый могущественный фактор в жизни народов, между тем как влияние ума в действительно очень слабо [...]. Чрезвычайная слабость работ профессиональных психологов и их ничтожный практический интерес зависят главным образом от того, что они посвящают себя исключительно изучению ума и оставляют почти совершенно в стороне изучение характера» .
Проводя сравнительный анализ народов, населяющих страны Южной Америки и США, Гюстав Лебон задавался очевидным вопросом: почему происходит так, что, имея, в принципе, более чем схожие природные условия для жизни и деятельности, народы в этих странах живут столь различно? Ответ, по мнению Лебона, как раз и кроется в особенностях национального характера англосаксов: «Имеют ли англичане во главе себя монарха, как в Англии, или президента, как в Соединённых Штатах, их образ правления будет всегда иметь те же основные черты: деятельность государства будет доведена до минимума, деятельность же частных лиц - до максимума, что составляет полную противоположность латинскому идеалу. Порты, каналы, железные дороги, учебные заведения будут всегда создаваться и поддерживаться личной инициативой, но - никогда не инициативой государства.
Ни революции, ни конституции, ни деспоты не могут давать какому-нибудь народу тех качеств характера, какими он не обладает, или отнять у него имеющиеся качества, из которых проистекают его учреждения. Не раз повторялась та мысль, что каждый народ имеет ту форму правления, которую он заслуживает. Трудно допустить, чтобы он мог иметь другую» .
ВЫСТРЕЛ ИЗ ПРОШЛОГО. КТО ТАКИЕ РУССКИЕ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ MMPI ?
Очевидно, что особенности национального характера обязательно должны учитываться руководством государства в своей повседневной деятельности. Сегодня в России мы, к сожалению, видим несколько иную картину. Органы законодательной и исполнительной власти (на федеральном и региональном уровнях), представительные и исполнительные органы местного самоуправления зачастую принимают важнейшие, принципиальнейшие решения не на основе математической обработки данных, полученных с помощью статистики и социологии, а, в лучшем случае, на основании предложений экспертов. Но эксперты - тоже люди. И они тоже могут знать далеко не всё, они тоже могут ошибаться.
Владимир Солоухин в своих размышлениях на развалинах Оптиной пустыни «Время собирать камни» (текст впервые был опубликован в журнале «Москва», № 2, 1980 г.) писал: «На Востоке есть поговорка: "Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки"» . То, как именно в последнее двадцатилетие в России проводились многочисленные реформы, очень хорошо демонстрирует незнание многими, если не большинством из власть предержащих, истории своей страны, своего народа, стремление эту историю (в том числе - и относительно недавнюю) подкорректировать в интересах текущего «политического момента». Всё это вполне естественно приводит к тому, что из событий прошлого не усваиваются те уроки, которые история может преподать, чтобы в настоящем и будущем не повторять элементарных ошибок.
Небольшой пример. На бытовом уровне сейчас часто приходится слышать от людей, уставших от глупостей и «реформ» российских властей, примерно такую мысль: пусть бы Россию оккупировали американцы (немцы, китайцы, японцы - возможны разные варианты), глядишь, тогда порядка больше было бы, и жизнь была бы устроена нормально. Но это - не ново.
Замечательный русский учёный-правовед, лингвист, литературовед и публицист Сергей Завадский (1871-1935) вскоре после эмиграции в 1921 году из Советской России опубликовал свои мемуары «На великом изломе. Отчёт гражданина о пережитом в 1916-1917 годах» (в наше время они были переизданы в 22-томном «Архиве русской революции», Т. XI. - М.: Терра-Политиздат, 1991).
Летом 1917 года Сергей Владиславович разговорился с одним мужиком на украинском хуторе: «Иван спокойно и с полным убеждением заявил, что ему решительно всё равно быть русским (он сказал "русским", а не "украинцем") или немцем: дадут ему больше земли немцы, так он и будет немцем [...]. И я почувствовал, что это не циничное " ubi bene , ibi patria " (латинская поговорка: "где хорошо, там и родина" -Consp . ), а наивность человека, ещё не осознавшего своей национальности. Я понял, что так ощущают (не рассуждают, а именно ощущают) почти все вокруг Ивана, и что поэтому никакой связи между "господами" и "мужиками" нет и быть не может» .
Ещё одна цитата: «Общественных задерживательных центров нет. Общество распадается на элементы без общественной связи. Наша психология - это организм без костяка, мягкотелый и неустойчивый. Русский народ якобы религиозен, но теперь религия нигде не чувствуется, ничто "не грех". Это в народе, то же - и в интеллигенции. Успех - всё. В сторону успеха мы шарахаемся, как стадо» . Если не знать, что эти строки написал в своём дневнике 4 ноября 1917 года русский писатель Владимир Короленко (1853-1921), можно было бы подумать, что он описывает Россию не начала XX, а начала XXI века. И это ещё раз подчёркивает, сколь медленно меняется национальный характер, насколько сильное влияние он оказывает на реальное состояние дел в обществе, вне зависимости от общественно-политического устройства.
Анализируя данные, полученные Людмилой Собчик, подкрепляя их собственными исследованиями, Валентина Чеснокова пришла к следующему выводу относительно особенностей русского национального характера: «Если нас "очистить" от культурных эталонов, то в нас отчётливо проявится тот тип личности, который психиатры называют "эпилептоидным".
Польский психиатр Антон Кемпиньски (Antoni Kępiński; 1918-1972), описывая эпилептоида, предупреждает, что он "характеризуется некоторыми чертами, проявляющимися иногда при эпилепсии, и отсюда - его название, но он не всегда связан с эпилепсией. Сама эпилепсия тоже не всегда даёт изменения личности, описываемые как эпилептоидные". В общем, эпилептоид - это не заболевание, а так называемый акцентуированный тип личности» .
Мнение Валентины Чесноковой таково: русские - не есть эпилептоиды в чистом виде, а, так сказать, «окультуренные» эпилептоиды. Русский национальный архетип является продуктом длительного воздействия природы и культуры. В этом процессе культура противостоит генотипу, стремясь не отражать и не закреплять его, а приспосабливать к среде, к окружению, обрабатывая и «культивируя» его. Можно сказать и так: задача генотипа - создавать трудности, задача культуры - их преодолевать.
В таком постоянном взаимодействии-противостоянии генотип и культура выработали на протяжении многих веков (а, возможно, и тысячелетий) устойчивые модели поведенческих комплексов и систем установок, применимых каждым отдельным представителем русской нации для множества сходных ситуаций. Всё это можно называть термином, который выше уже употреблялся - социальный архетип. Он и представляет собой внешние, легко фиксируемые со стороны проявления типичных свойств русского характера.
Но каковы же они - основные особенности русского национального характера? Как и в чём они проявляются?