Какие произведения Фонвизина известны современным читателям? Безусловно, «Недоросль». Ведь комедия входит в школьную программу. Известно, что перу русского писателя принадлежат критические статьи-переводы зарубежных авторов. Однако литературоведческими трудами и сатирическим сочинением о невежественном семействе Простаковых произведения Фонвизина не ограничиваются.
Что еще написал создатель бытовой комедии? И почему на склоне лет автору «Недоросли» сложно было опубликовать свои творения?
Русский автор иностранного происхождения
Писатель жил и творил в екатерининскую эпоху. Произведения Фонвизина не были бы созданы, если бы один из предков комедиографа не попал однажды в русский плен. Создатель таких персонажей, как Простаков, Стародум и Митрофанушка, имел происхождение иностранное, однако был самым русским из всех русских писателей восемнадцатого столетия. По крайне мере, так о нем сказал Пушкин.
Переводческая деятельность
Писатель учился в гимназии, затем стал студентом философского факультета. Произведения Фонвизина представляют собой вершину театрального искусства восемнадцатого века. Однако прежде чем получить признание, литератор много лет корпел над переводами именитых зарубежных и даже античных драматургов. И только набравшись опыта, он приступил к написанию оригинальных сочинений.
Художественным переводом герой этой статьи начал заниматься случайно. Однажды один из петербургских книготорговцев прослышал о его превосходных знаниях иностранных языков. Предприниматель предложил молодому человеку перевести на русский сочинения Людвига Хольберга. Денис Фонвизин справился с задачей. После чего посыпалось множество предложений от издателей.
Литературное творчество
Когда же начали появляться оригинальные произведения Фонвизина? Список его произведений небольшой. Ниже приведен перечень драматургических сочинений и публикаций на политическую тему. Но прежде стоит несколько слов сказать о мировоззрении этого автора.
Во второй половине восемнадцатого века во всей Европе в моде была просветительская мысль, одним из основоположников которой являлся Вольтер. Русский писатель с удовольствием переводил сочинения французского сатирика. Юмор, которым отличаются произведения Фонвизина в стиле классицизма, вероятно, стал особенностью, сформировавшейся под влиянием творчества Вольтера. В годы, когда литератор особенно активно посещал кружки вольнодумцев, была создана первая комедия.
«Бригадир»
Литературные занятия помогли Фонвизину подняться по служебной лестнице в молодости, но оказали губительное влияние на творчество писателя в преклонные годы. На перевод трагедии Вольера обратила внимание сама императрица. Особым успехом пользовалась комедия «Бригадир».
Публицистика
В 1769 году писатель перешел на службу к который побудил его написать политический трактат. Название этого сочинения полностью соответствует времени, в которое жил автор: «Рассуждения о совсем истребившейся всякой форме правления государственного и о зыблемом состоянии империи и государей».
В екатерининскую эпоху образованные люди изъяснялись весьма витиевато, даже сама императрица, которой, к слову сказать, сочинение не понравилось. Дело в том, что в этом произведении автор критиковал и Екатерину, и ее фаворитов, требовал конституционного преобразования. При этом осмелился даже угрожать государственным переворотом.
В Париже
Более двух лет провел Фонвизин во Франции. Оттуда он вел регулярную переписку с Паниным и другими единомышленниками. Общественно-социальные проблемы стали главной темой как писем, так и сочинений. Публицистические произведения Фонвизина, список которых малоизвестен современникам, несмотря на отсутствие жесткой цензуры в те годы, были пропитаны жаждой перемен, реформаторским духом.
Политические взгляды
После посещения Франции Денис Фонвизин написал новые «Рассуждения». На этот раз они посвящались государственным законам. В этом сочинении автор поднял вопрос о крепостном праве. Будучи уверенным в необходимости его уничтожения, он находился все еще под впечатлением «пугачевщины», а потому предлагал избавляться от крепостничества умеренно, не спеша.
Фонвизин занимался литературным творчеством до конца своих дней. Но в силу неодобрения императрицы не смог издать собрание своих сочинений. Наконец, стоит назвать произведения Фонвизина.
Список книг
- «Бригадир».
- «Недоросль».
- «Рассуждения о непременных государственных законах».
- «Выбор гувернера».
- «Разговор у княгини Халдиной».
- «Чистосердечное признание».
- «Корион».
«Чистосердечное признание» писатель создал, будучи в преклонных годах. Это произведение носит автобиографический характер. В последние годы писатель Фонвизин главным образом писал статьи в журналы. В историю русской литературы Фонвизин вошел как автор комедий в жанре классицизма. Что это за направление? В чем его характерные черты?
Произведения Фонвизина
Классицизм является направлением, основанным на принципах рационализма. В произведениях присутствуют гармония и вера, строго соблюдены поэтические нормативности. Герои комедии «Недоросль» разделены на положительных и отрицательных. Противоречивых образов здесь нет. И это также является характерной чертой классицизма.
Зародилось это направление во Франции. В России классицизм отличался сатирической направленностью. В произведениях французских драматургов на первом месте была античная тематика. Для характерны национально-исторические мотивы.
Главная особенность драматургических произведений восемнадцатого столетия - единство времени и места. События «Недоросли» происходят в доме семейства Простаковых. Все, что описано в комедии, свершается в течение двадцати четырех часов. Фонвизин наделил своих персонажей говорящими именами. Скотинин мечтает о деревеньках, где пасется много свиней. Вральман делает вид, что просвещает Митрофанушку, в то время как вводит недоросля в еще более жуткое невежество.
В комедии затрагивается тема воспитания. Просветительная мысль оказала существенное влияние на все творчество Фонвизина. Писатель мечтал об изменении государственного строя. Но полагал, что без просвещения любые изменения приведут к бунту, «пугачевщине» или другим негативным социально-политическим последствиям.
Среди описанных в знаменитой ломоносовской оде 1747 года юношей, любящих науку и желающих послужить на этом поприще новой России, мы видим русского дворянина и потомка немецких рыцарей Дениса Ивановича Фонвизина (1745-1792), гениального драматурга и прозаика. Он поступил в гимназию при Московском университете, а затем при покровительстве И.И.Шувалова стал его студентом, играл на сцене местного любительского театра, рано начал литературные занятия, печатая свои переводы с немецкого. Юный Фонвизин многому научился у умного и знающего профессора-немца И.Рейхеля и проявил необычайную способность к иностранным языкам.
Но никто в XVIII столетии не писал драмы и прозу таким живым, органичным народным языком, как этот обрусевший немец, которого Пушкин точно назвал «из перерусских русским». С Фонвизина начинается генеральная линия русской сатиры, ведущая через его младшего современника и достойного наследника Крылова к Гоголю, Щедрину и Булгакову. Этот драматург сделал свою общественную комедию подлинно народной, смех – своим главным действующим лицом и обличителем национальных пороков, а русский театр – той кафедрой, с которой обращались потом к нашему зрителю и .
Фонвизин пошёл по обозначенному Ломоносовым пути просвещения, но выбрал из его системы «трех штилей» один – стихию живого русского слова, которым продолжали говорить дворянство, особенно провинциальное, духовное сословие и образованные разночинцы. Точнее, драматург создал язык отечественной драмы, верно понимая её как искусство слова и зеркало общества и человека. Он вовсе не считал этот язык идеальным и окончательным, а своих героев положительными персонажами. Будучи членом Российской академии, писатель всерьёз занимался изучением и совершенствованием современного ему языка.
Сатира Фонвизина направлена и на людей, и на их язык (это видно уже в раннем «Бригадире», где одинаково смешны невежественные и грубые бригадир и бригадирша с их архаичными речениями, и их глупый офранцузившийся сын Иванушка и жеманная модница-советница), более того, она умело пользуется их языком как орудием сатирических характеристик. Но драматург хотел изобразить, то есть заставить действовать и говорить на сцене живых своих современников и их подлинный устный язык. И уже в «Бригадире» ему это удалось вполне. Просвещённый начальник и покровитель Фонвизина граф Н.И.Панин после чтения комедии при дворе цесаревича Павла Петровича верно заметил автору: «Вы очень хорошо наши нравы знаете, ибо Бригадирша ваша всем родня… Это в наших нравах первая комедия».
Театр классицизма, где царили французская псевдоисторическая трагедия в стихах и русские подражания ей, не мог воплотить новаторские идеи Фонвизина-драматурга, к тому же сатира считалась тогда низшим родом литературы. Писатель знал новую Россию и понимал природу театра как общественного зрелища, среди его друзей были лучшие актёры того времени Ф.Г.Волков и И.А.Дмитревский, будущий исполнитель роли Стародума. Сам Фонвизин обладал незаурядным даром актёра и чтеца. Отсюда огромный успех первой его комедии «Бригадир» (1768-1769), читавшейся автором императрице, цесаревичу Павлу Петровичу и многим вельможам и поставленной в придворном театре.
Увлекательный, стремительно развивающийся сюжет, острые реплики, смелые комические положения, индивидуализированная разговорная речь персонажей, злая сатира на русское дворянство, насмешки над плодами французского просвещения – всё это было ново и привлекательно и в то же время знакомо, узнаваемо для слушателей и зрителей «Бригадира». Молодой Фонвизин нападал на дворянское общество и его пороки, плоды полупросвещения, на поразившую людские умы и душу язву невежества и крепостного рабства. Он показал это тёмное царство как оплот тяжёлого самодурства, повседневной бытовой жестокости, безнравственности и бескультурья. Театр как средство социальной публичной сатиры требовал понятных для зрителей персонажей и языка, острых актуальных проблем, узнаваемых коллизий. Всё это есть в знаменитой комедии Фонвизина «Недоросль», которая ставится и сегодня.
Комедия написана в 1779-1781 годах, поставлена в 1782 году. К этому времени Фонвизин завершил уже свою служебную и придворную карьеру и вынужден был уйти в отставку в немалом чине статского советника, фактически это была опала. На службе в Коллегии иностранных дел он был правой рукой вице-канцлера Н.И.Панина, то есть фактически первым заместителем министра иностранных дел и во многом определял внешнюю политику Российской империи. Фонвизина оценил и приблизил к себе умный и просвещённый наследник престола Павел Петрович. Благосклонно относилась вначале к остроумному автору «Бригадира» и императрица Екатерина, сама писательница и комедиограф.
Но смелые журнальные выступления, опасная близость к опальному наследнику престола, княгине Е.Р.Дашковой, графу Г.Орлову и главе антиекатерининской оппозиции Панину, политический и личный конфликт с всесильным помешали придворной и литературной карьере Фонвизина и окончательно рассорили его с подозрительной императрицей, которая, как верно заметил Пушкин, боялась его влияния на государственные дела и беспощадного таланта сатирика. Помог этому и острый язык насмешливого писателя.
Изменился и сам автор «Бригадира». Его молодое увлечение идеями французских просветителей сменилось разочарованием и скепсисом после путешествия во Францию в 1777-1778 годах. И, наконец, восстание Пугачёва заставило Фонвизина многое пересмотреть в своих просветительских идеях и идеалах, он усомнился в русском дворянстве как передовой силе общества, самой его способности просвещённо и эффективно управлять своим огромным государством – военно-феодальной Российской империей, своими имениями и крестьянами.
Всё это отразилось в «народной» (Пушкин) комедии «Недоросль». Однако современники, видя её в театре, сначала от души смеялись, но потом ужасались, испытывали глубокую печаль и именовали веселую пьесу Фонвизина современной русской трагедией. Пушкин оставил для нас ценнейшее свидетельство о тогдашних зрителях: «Бабушка моя сказывала мне, что в представлении Недоросля в театре бывала давка – сыновья Простаковых и Скотининых, приехавшие на службу из степных деревень, присутствовали тут – и, следств, видели перед собою близких и знакомых, свою семью». Фонвизинская комедия была верным сатирическим зеркалом, на которое нечего пенять. «Сила впечатления в том, что оно составляется из двух противоположных элементов: смех в театре сменяется тяжёлым раздумьем по выходе из него», - писал о «Недоросле» историк В.О.Ключевский. Таково точно было потом воздействие на публику «Ревизора» Гоголя.
Гоголь, ученик и наследник Фонвизина, метко назвал «Недоросля» подлинно общественной комедией: «Комедия Фонвизина поражает огрубелое зверство человека, происшедшее от долгого бесчувственного, непотрясаемого застоя в отдалённых углах и захолустьях России… Нет ничего в ней карикатурного: всё взято живьем с природы и проверено знаньем души». Реализм и сатира помогают автору комедии заговорить о судьбах просвещения в России. Фонвизин устами Стародума назвал воспитание «залогом благосостояния государства». А все описанные им комические и трагические обстоятельства и самые характеры отрицательных персонажей смело можно назвать плодами невежества и злонравия.
Ибо, побывав в помещичьей усадьбе дворян Простаковых, зритель увидел всю дворянскую Россию в её самодурстве, неуважении к закону и правам других людей, самодовольном невежестве, корыстолюбии, какой-то простодушной жестокости и житейской эгоистической хитрости. «Обучение» недоросля Митрофана и его псевдоучителя, кучер-немец Вральман, отставной сержант Цифиркин и семинарист Кутейкин, показали весь упадок русского просвещения, приведший к нравственному падению дворян, забвению ими своей главной, почётной должности – службы отечеству. Отец недоросля не может прочитать письмо Стародума, ибо неграмотен. А сама фамилия дядюшки Тараса Скотинина и его безграничная любовь к свиньям явственно указывают крайние пределы этого нравственного огрубения и падения.
Отметим, что «Недоросль» прямо начинается с остроумно обыгрывающего народную поговорку о Тришкином кафтане разговора об учении. Госпожа Простакова всерьёз, со свойственным ей простодушным упрямством уверяет нерадивого крепостного портного Тришку, что учиться шить кафтаны совсем не обязательно. Уже Пётр Великий столкнулся с тяжёлым недоверием и нелюбовью к любому учению, этой национальной особенностью своих ленивых подданных и под страхом наказания обязал их учиться. Известно, что этот его указ встретил скрытое, но отчаянное сопротивление дворян, видевших, как и Митрофанушка, в учении одно только наказание, считавших науки ненужными, недворянским делом.
В комедии Фонвизина есть явственные следы этого упрямого сопротивления: безграмотный взяточник, отец Простаковой и Тараса Скотинина говорил: «Прокляну робенка, который что-нибудь переймёт у басурманов». Дочь его хитрее, понимает, что избалованный и ленивый сын её Митрофанушка должен хоть как-то соответствовать формальным требованиям правительства к дворянину, но и обучает его именно формально, не утруждая великовозрастное «дитя» грузом серьёзных знаний и дав ему полуграмотных «учителей», крепостных дядек и нянюшек: «Без наук люди живут и жили». По решительному мнению Простаковой, науки бывают дурацкие и не дворянские, дворянину не нужные и бесполезные, вроде географии, науки извозчиков.
То есть ленивого и наглого, но житейски весьма смышлёного Митрофанушку учат не наукам и нравственным правилам, а именно безнравственности, обману, неуважению к его долгу дворянина и к собственному отцу, умению ради своего удобства и выгоды обходить все законы и правила общества и государства. Этот грубиян и лодырь весьма неглуп, тоже хитер, мыслит практически, видит, что материальное благосостояние Простаковых зависит не от их просвещённости и служебного рвения, а от бестрепетной наглости его матери, от взяточничества отца, ловкого обирания дальней родственницы Софьи и беспощадного ограбления своих крестьян. Зачем ему прилежно учиться и честно служить отечеству много лет, если сразу можно жениться на богатой наследнице и, не служа, согласно знаменитому указу о вольности дворянства, привольно жить в своём имении и угнетать крепостных?
Митрофан, его безграмотный, забитый энергичной женой отец, преступная (ибо она легко идёт и на уголовные преступления) мать и её злобный и жадный братец Тарас Скотинин составляют живописную группу отрицательных персонажей. Это ярчайшие, с удивительным реализмом описанные представители «барства дикого» (Пушкин), отцы грибоедовских бар и деды персонажей «Мертвых душ» Гоголя. Все они враги просвещения и закона, преклоняются только перед властью и богатством, боятся только материальной силы и всё время хитрят, всеми средствами добиваются своих выгод, руководствуясь только практическим умом и своим интересом. Нравственности, идей, идеалов, каких-то моральных устоев у них просто нет, не говоря уже о знании и уважении законов.
Простакова задаёт взявшему её имение в опеку честному чиновнику Правдину очень важный для России вопрос: «Все ли указы исполняются?» Она и её родственники хорошо знают, что не все, верят, что законы в реальной русской жизни никому не нужны, их всегда можно успешно обойти или повернуть в свою пользу, были бы деньги и связи в сферах. Поэтому они всё время попадают в комические положения, которые наглядно раскрывают их грубое самодурство, злобу, невежество, неуважение к другим людям и законам, корыстолюбие. Этим разоблачительным комизмом и движима сатира Фонвизина, сумевшего в наглой и грубой борьбе одичавших помещиков за приданое богатой невесты показать психологию и мораль, а точнее, аморальность целого класса, основы империи.
Центральной фигурой этой группы, главным персонажем пьесы Фонвизина является поистине бессмертная госпожа Простакова. Она сразу становится основной пружиной, движущей сценическое действие, ибо в этой провинциальной дворянке есть какая-то мощная жизненная сила, которой не хватает не только положительным персонажам, но и её ленивому эгоисту сыну и свиноподобному братцу. «Это лицо в комедии необыкновенно удачно задуманное психологически и превосходно выдержанное драматически», - говорил о Простаковой знаток эпохи историк В.О.Ключевский. Да, это персонаж в полном смысле отрицательный. Но весь смысл комедии Фонвизина в том, что его госпожа Простакова – лицо живое, чисто русский тип и что все зрители этот тип знали лично и понимали, что, выйдя из театра, они с госпожами простаковыми неизбежно встретятся в реальной жизни и будут беззащитны.
С утра до вечера эта женщина сражается, давит на всех, угнетает, приказывает, следит, хитрит, лжет, ругается, грабит, бьёт, унять её не могут даже богатый и влиятельный Стародум, государственный чиновник Правдин и офицер Милон с воинской командой. В основе этого живого, сильного, вполне народного характера – чудовищное самодурство, бестрепетная наглость, жадность к материальным жизненным благам, желание, чтобы всё было по её нраву и воле. А ведь это злобное хитрое существо – мать, она беззаветно любит своего Митрофанушку и всё это делает ради сына, нанося ему страшный нравственный вред.
«Эта безумная любовь к своему детищу есть наша сильная русская любовь, которая в человеке, потерявшем своё достоинство, выразилась в таком извращённом виде, в таком чудном соединении с тиранством, так что, чем более она любит свое дитя, тем более ненавидит всё, что не есть её дитя», - писал о Простаковой Гоголь. Ради материального благополучия сына она кидается с кулаками на братца, готова сцепиться с вооружённым шпагой Милоном и даже в безвыходной ситуации хочет выиграть время, чтобы подкупом, угрозами и обращением к влиятельным покровителям изменить официальный судебный приговор об опеке её имения, оглашённый Правдиным. Простакова хочет, чтобы она, её семья, её крестьяне жили по её практическому разуму и воле, а не по каким-то там законам и правилам просвещения: «Что захотела, поставлю на своём».
Ясно, что в этом она упорно и сознательно противостоит Стародуму и его единомышленникам, Правдину, Софье и Милону. На все их красноречивые проповеди о необходимости сочетать просвещение с высокой нравственностью она ответила знаменитой фразой о дурацких и «недворянских» науках, не нужных и даже вредных в реальной жизни. Сына Простакова учит, как известно, безнравственности, умению служить только своей личной пользе и воле.
Здесь в комедии Фонвизина появляется ключевое для понимания всей этой эпохи слово «Вольность», ставшее названием знаменитых од Радищева и Пушкина. В русском политическом словаре оно неразрывно соединено со столь же значимым словом «Закон», которое тоже обычно писалось с большой буквы. И было соединяющее эти два важные слова название, которое есть и «Недоросле», всем дворянам и грамотным людям России известное название знаменитого указа доброго и несчастного императора Петра III 1762 года – «Закон о вольности дворянства».
О нём и говорит опытная в подкупе и использовании личных связей Простакова, защищая свою врождённую жестокость, преступления и самодурство: «Разве я не властна и в своих людях?». Ей возражает благородный, но наивный Правдин: «Нет, сударыня, тиранствовать никто не волен». И тут мастерица повседневного бытового беззакония и насилия вдруг ссылается на закон: «Не волен! Дворянин, когда захочет, и слуги высечь не волен; да на что ж дан нам указ-от о вольности дворянства?» Изумленный Стародум и вместе с ним автор восклицают только: «Мастерица толковать указы!»
Впоследствии Ключевский верно сказал: «Всё дело в последних словах госпожи Простаковой; в них весь смысл драмы и вся драма в них же… Она хотела сказать, что закон оправдывает её беззаконие». Простакова не желает признавать никаких обязанностей дворянства, спокойно нарушает и закон Петра Великого об обязательном образовании дворян, знает только свои права, толкуемые ею весьма вольно и всегда в свою пользу и от реальных законов, в том числе и от закона о вольности дворянства, далеко отошедшие. В её лице целое служилое сословие отказывается исполнять законы своей страны, свой долг и обязанности, дворянскую должность, столь ценимую Фонвизиным. О какой-то дворянской чести, личном достоинстве, вере и верности, взаимном уважении, служении государственным интересам тут и говорить не приходится.
Фонвизин видел, к чему это привело на деле: к государственному развалу, безнравственности, лжи и продажности, фаворитизму, безжалостному угнетению крепостных крестьян, всеобщему воровству и пугачёвскому восстанию. Поэтому и писал о екатерининской России: «Государство, в котором почтеннейшее из всех состояний, долженствующее оборонять отечество купно с государем и корпусом своим представлять нацию, руководствуемое одною честию, дворянство, уже именем только существует и продаётся всякому подлецу, ограбившему отечество».
Об этом в комедии сказали её положительные персонажи. Их часто называли бледными, схематичными, ходульными, рупорами авторских идей. Отчасти это так. Стародум и его единомышленники говорят и поучают со сцены. Но таковы были законы тогдашней драматургии: в «классицистской» пьесе всегда существовали герои-резонеры, произносившие монологи-поучения «от автора». За Стародумом, Правдиным, Софьей и Милоном стоит, конечно, сам Фонвизин с его богатым опытом государственной и придворной службы и безуспешной борьбы за свои благородные просветительские идеи в высших сферах безнравственной власти.
Но в речах Стародума высказан и другой взгляд на долг просвещённого государя, назначение дворянства и на просвещение, спорящий с «идеями» госпожи Простаковой. Фонвизинская сатира не самоцель, она открывает дорогу положительным ценностям и идеям, его политическим и просветительским взглядам. И это не только взгляды автора, но и политическая программа всей антиекатерининской дворянской оппозиции, от Н.И.Панина до , сочувственно цитировавшего «Недоросля» и рукописную «Всеобщую придворную грамматику» Фонвизина в «Путешествии из Петербурга в Москву». Недаром впоследствии Фонвизин собирался издавать журнал «Друг честных людей, или Стародум». Но полиция в 1788 году запретила печатание журнала. Значит, у писателя и у персонажа его комедии было много единомышленников среди просвещённых, оппозиционно настроенных россиян.
Стародум, как и сам Фонвизин, служил при дворе государя и был изгнан за излишнюю прямоту, честность и верность идее служения дворянина отечеству. Он говорит Правдину об императорском дворе как о месте циничной борьбы личных интересов, где люди стремятся уничтожить друг друга, пекутся только о себе и настоящем часе, не думают ни о предках, ни о потомках но лишь о собственном материальном благополучии и личной карьере. Не ценятся бескорыстные дела, личные достоинства, образование, ум и благородство. Стародум не говорит прямо, что это прямая вина допускающего и поощряющего все эти недостойные дела и мысли монарха, но это было и так ясно всем зрителям.
В «Недоросле» содержится вещий урок царям, звучащий как предупреждение. Персонаж Фонвизина рисует портрет идеального просвещённого монарха, не позволяющего придворным льстецам его обманывать, унижаться и унижать других: «Великий государь есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо… Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных». Сказано Стародумом и об идеальном, честном и мудром вельможе, отличающемся «неустрашимостью человека государственного, который говорит правду государю, отваживаясь его прогневать».
Просвещённый государь должен управлять просвещенными подданными на основании «твердого законоположения». Само существование простаковых и скотининых на сцене и в русской жизни показывает, что этого на самом деле нет. Но русский просветитель и дворянин Фонвизин всей своей комедией доказывает, что к этому всем, и, прежде всего просвещённому государю (то есть Екатерине II) и честно исполняющему свою должность дворянству, необходимо стремиться во всех сферах неидеальной русской жизни.
Путь к этому – разумное воспитание, стремление к благонравию и добродетели при изучении всех наук: «Верь мне, что наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу». Вольным и владеющим крестьянами может быть только просвещённое, высоконравственное, осознающее свою государственную должность дворянство. Пример Митрофанушки наглядно показывает, к чему может повести неправильное, чисто формальное обучение невежественными учителями и воспитание безнравственными родителями: «Мы видим все несчастные следствия дурного воспитания. Дворянин, недостойный быть дворянином! Подлее его ничего на свете не знаю». Но тема пьесы – не только неправильное воспитание и обучение помещичьего сынка Митрофанушки и невежество его родителей и «учителей».
«Недоросль» написан в век Просвещения, но именно в этой комедии сатира на ложное просвещение и невежество перерастает в тревожные сомнения в правильности самой общей идеи этого века, учения философов-просветителей, с которыми Фонвизин встречался в Париже и других городах Западной Европы. Стародум говорит образованной Софье, читающей французские книги о воспитании: «Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случалось читать из них всё то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель».
Эти мысли развиты писателем в его знаменитом сочинении «Письма из Франции» (1777-1778). Там со всей ясностью указано на движение умов и идей в Западной Европе, неизбежно приведшее от века Просвещения и учёных споров энциклопедистов к кровавой драме Великой французской революции: «Не могу вам довольно изъяснить, какими скаредами нашёл я в натуре тех людей, коих сочинения вселили в меня душевное к ним почтение… Высокомерие, зависть и коварство составляют их главный характер… Всякий живёт для одного себя».
Стародум говорит о лично знакомых Фонвизину французских просветителях, чьи имена и сочинения неведомы Митрофанушке и госпоже Простаковой. Фонвизин в «Недоросле» ясно высказывает свои сомнения в самой главной идее века Просвещения, считает, что это лжепросвещение, полупросвещение, ибо оно в своём эгоизме и высокомерии забыло о нравственности, о бескорыстной добродетели, о служении, верности и чести. Век Просвещения сам себя именовал веком разума и не уважал веру и нравственность. «С пребеглыми умами видим мы худых мужей, худых отцов, худых граждан. Прямую цену уму даёт благонравие. Без него умный человек – чудовище. Оно неизмеримо выше всей беглости ума», - говорит Стародум о главном нравственном изъяне европейского просвещения. Оно и породило самодовольного «русского француза» Иванушку из «Бригадира» и Митрофанушку, достойного сына своей малограмотной, жестокой и преступной матери.
И, наконец, Фонвизин устами Стародума не только отвечает на слова Простаковой об указе о вольности дворянства, но и прямо говорит об основной причине повреждения нравов и самого существования Простаковых, Скотининых и Митрофанушек: «Угнетать рабством себе подобных беззаконно». Когда Простаковой сообщают о тяжёлой болезни крепостной девки Палашки, она в ярости кричит: «Ах, она бестия! Лежит! Как будто благородная!» На такой бесчеловечной психологии и самодурстве, на таком «понимании» равенства людей просвещённое государство основываться и разумно и стабильно существовать не может, и никакой просвещённый монарх не сделает диких крепостников и безграмотных жестоких угнетателей законопослушными и благородными дворянами, своей надежной опорой: «На демократию же и походить не может земля, где народ, пресмыкаясь во мраке глубочайшего невежества, носит безгласно бремя жестокого рабства».
Фонвизин веще предсказывает, что такое лишённое законов, подлинного просвещения, граждан и честных защитников деспотическое государство неизбежно разрушится под соединёнными ударами различных недовольных сословий, придёт к смуте и беспощадному русскому бунту и через кровавый хаос и анархию снова вернётся к самой жестокой деспотии. Он поднимается в своей дворянской революционности до мысли о праве народа восстать против своих угнетателей.
Фонвизин как государственный деятель, политик с большим опытом и гениальный писатель вложил в весёлую комедию-сатиру «Недоросль» много своих заветных и глубоких мыслей и очень серьёзных предсказаний, но все они скрыты в глубине художественных образов пьесы. Сатира его порождает смех, сменяющий возмущением и глубокой печалью. Ибо зрители видели на сцене не грибоедовского французика из Бордо, а самих себя, своих близких, знакомые типы русских людей. Они вдруг понимали, что смеются над собой.
Суждения Фонвизина о русском государстве, крепостном праве, дворянстве и просвещении были подлинно революционны, ибо страстно и доказательно требовали скорых и решительных перемен во всех сферах русской жизни. С большинством этих суждений русские люди не были знакомы, но вот с конечными выводами великого писателя, принявшими облик Простаковой, Митрофанушки и Скотинина, с детства знаком каждый зритель и читатель «Недоросля». И это делает подлинно художественную сатиру Фонвизина замечательным, ни в чем не устаревшим литературным документом огромного общественного и политического значения, без которого непонятны весь XVIII век, эпоха Просвещения, история России, её настоящее и будущее.
P.S. Поскольку в пьесах и прозе Фонвизина имеется множество требующих разъяснений исторических деталей и устаревших слов, советуем читать их только в комментированном, предназначенном для школьников издании. См.: Фонвизин Д.И. Бригадир. Недоросль. Всеобщая придворная грамматика. Грибоедов А.С. Горе от ума. М., 2001.
Исторический лексикон. XVIII век. М., 1996. Статья «Фонвизин».
Ключевский В.О. Литературные портреты. М., 1991. Глава о «Недоросле» Фонвизина.
Макогоненко Г.П. Денис Фонвизин. Творческий путь. М.-Л., 1961.
Пигарев К.В. Творчество Фонвизина. М., 1954.
Сахаров В.И. Русское масонство в портретах. М., 2004. Глава «Путь наверх».
Стричек А. Денис Фонвизин. Россия эпохи Просвещения. М., 1994.
© Vsevolod Sakharov . All rights reserved.
Современное ему положение в России, да отчасти и в Европе, Фонвизин считал ненормальным отклонением от правильного пути; он отчетливо ощущал приближение катастрофы, видел глубокие сдвиги в общественном бытии и в общественном сознании. Буржуазная революция нависла над Европой. Крестьянское восстание готовилось тогда, когда Фонвизин писал «Бригадира», и только что наполнило ужасом всю дворянскую Россию в то время, когда создавался «Недоросль». Утопия, имевшая феодальную оболочку, была для Фонвизина спасительным миражем. Он хотел противопоставить ее напору враждебных сил, и сам не замечал того, что его утопия строилась не столько на основе знания фактов прошлого (это прошлое вовсе и не было похоже на мечту Фонвизина), сколько на основе идей будущего, идей, властно требовавших права на осуществление, идей просветительских, новых, передовых.
Это выразилось и в том, что в публицистике Фонвизина, как и в его художественном творчестве, понятие о дворянстве все более теряло узкосословный и даже узкоклассовый характер, превращаясь в понятие о лучших людях отечества. Отсюда оставался один шаг до признания дворянских привилегий недействительными. Фонвизин не сделал этого шага, но он подготовил его в процессе развития мировоззрения лучших людей из своего класса. Он попытался создать компромисс между помещичьими правами и «естественным правом» просветителей, готовивших Французскую революцию. Компромисс не мог удаться; в перспективе были либо реакция Павла I и его сыновей, либо декабризм. Надо было или отказаться от идеи народного блага, или же понять ее так, по крайней мере, как ее понял Мирабо. Фонвизин не мог сделать ни того, ни другого. Но его путь был путем, ведшим к Мирабо. Крушение его утопической программы выявило то, что в ней было подлинного: борьба с рабством, борьба с деспотией. Племянник Д. И. Фонвизина, декабрист М.А. Фонвизин, пошел по его пути дальше. Свою социальную программу Фонвизин изложил в записке «Краткое изъяснение о вольности французского дворянства и о пользе третьего чина», первая часть которой представляет собою перевод, а вторая – оригинальное сочинение Фонвизина*. Он требует в этой записке существенных реформ. Общий его итог таков: «Словом, в России надлежит быть 1) дворянству совсем вольному, 2) третьему чину совершенно освобожденному и 3) народу, упражняющемуся в земледельстве, хотя не совсем свободному, но по крайней мере имеющему надежду быть вольным, когда будут они такими земледельцами или такими художниками (т.е. ремесленниками), чтоб со временем могли привести в совершенство деревни или мануфактуры господ своих». Фонвизин требует ограничения крепостничества, предоставления права освобождения от него как по образованию, так и по купеческой и ремесленной деятельности; он считает необходимым предоставить крестьянству широкие права на получение высшего образования (оно было закрыто в XVIII веке для крестьян законом) и на занятие любой деятельностью. Фонвизин придает огромное значение росту и свободе буржуазии, мелкой буржуазии и интеллигенции, вышедшей из их среды (в сумме это и есть «третий чин»), хотя над всем и возносит дворянство.
Журнальная сатира.
Успех комедии "Бригадира" выдвинул Фонвизина в число наиболее известных писателей своего времени. О новой комедии молодого автора с похвалой отозвался глава просветительского лагеря русской литературы 1760-х годов Н. И. Новиков в своем сатирическом журнале "Трутень". В сотрудничестве с Новиковым Фонвизин окончательно определяет свое место в литературе как сатирик и публицист. Не случайно в другом своем журнале "Живописец" за 1772 год Новиков поместит острейшее сатирическое сочинение Фонвизина "Письма к Фалалею", а также "Слово на выздоровление его ими. высочества государя цесаревича и великого князя Павла Петровича в 1771 годе" - сочинение, в котором в рамках жанра официального панегирика, обращенного к наследнику престола, обличалась принятая Екатериной II практика фаворитизма и самовозвеличивания.
В этих сочинениях проглядывают уже очертания идеологической программы и творческих установок, определивших позднее художественное своеобразие "Недоросля". С одной стороны, в "Письмах к Фалалею" - этой яркой картине дикого невежества и произвола поместных дворян - Фонвизин впервые находит и мастерски использует особый конструктивный прием сатирического обличения крепостников. Безнравственность поведения обличаемых в письмах персонажей превращает их, по мысли сатирика, в подобие скотов. Утрата ими человеческого облика подчеркивается той слепой страстью, которую они питают к животным, не считая в то же время за людей своих крепостных. Таков, например, строй мыслей и чувств матери Фалалея, для которой после сына самым любимым существом является борзая сука Налетка. Добрая матушка не жалеет розог, чтобы выместить на своих крестьянах досаду от смерти любимой суки. Характер матери Фалалея прямо ведет нас к образу главной героини "Недоросля" - госпоже Простаковой. Этот прием психологической характеристики героев особенно выпукло будет использован в гротесковой фигуре дяди Митрофана - Скотинина.
С другой стороны, в "Слове на выздоровление..." уже заявлены предпосылки той политической программы, которую позднее Фонвизин будет развивать в знаменитом "Рассуждении о непременных государственных законах": "Любовь народа есть истинная слава государей. Буди властелином над страстями своими и помни, что тот не может владеть другими с славою, кто собой владеть не может..." Как мы увидим ниже, пафос размышлений положительных персонажей "Недоросля" Стародума и Правдина во многом питается идеями, запечатленными в названных сочинениях.
Интерес Фонвизина к политической публицистике не был случайным, В декабре 1769 года, оставаясь чиновником коллегии иностранных дел, Фонвизин по предложению графа Н. И. Панина переходит на службу к нему, став секретарем канцлера. И на протяжении почти 13 лет, вплоть до выхода в отставку в 1782 году, Фонвизин остается ближайшим помощником Панина, пользуясь его неограниченным доверием.
В 1783 г., когда появилась первая публикация «Недоросля», Фонвизин печатает в журнале «Собеседник любителей российского слова» ряд сатирических произведений в прозе. Чаще всего автор использует в них форму пародии на высокие литературные жанры или же на официальные документы. В «Челобитной российской Минерве от российских писателей» пародируется жанр прошения. В «Поучении, говоренном в Духов день иереем Василием в селе П **» - жанр церковной проповеди.
Интересен «Опыт российского сословника», т. е. словарь синонимов, где в качестве пояснения близких по смыслу слов автор выбирает примеры на злобу дня, почерпнутые из социальной и административной области. Так, к словам обманывать, проманивать, проводить Фонвизин делает следующие примечания: «Проманивать есть больших бояр искусство», «Стряпчие обыкновенно проводят челобитчиков». О слове сумасброд сказано: «Сумасброд весьма опасен, когда в силе». Синонимам низкий, подлый сопутствует чисто просветительское размышление: «В низком состоянии можно иметь благородную душу, равно как и весьма большой барин может быть весьма подлый человек». По поводу слова «чин» сказано: «Есть большие чины, в которых нет никакой нужды иметь больших достоинств, а достигают до них иногда одной знатностью породы, которая есть самое меньшее из человеческих достоинств». Из других сатирических материалов, помещенных Фонвизиным в "Собеседнике", следует назвать "Челобитную российской Минерве от российских писателей" - скрытое за иносказательной стилизацией официального документа обличение невежества вельмож, преследующих писателей; "Повествование мнимого глухого и немого" - опыт использования в сатирических целях структуры плутовского европейского романа, к сожалению, оставшийся незавершенным.
В 1783 г. Фонвизин анонимно отправил в журнал «Собеседник любителей российского слова» двадцать вопросов, фактически адресованных Екатерине II, которая негласно возглавляла это издание и печатала в нем фельетоны под названием «Были и небылицы». Вопросы оказались настолько смелыми и вызывающими, что Екатерина вступила с автором в полемику, поместив против каждого из «вопросов» свои «ответы». «Отчего, - спрашивал Фонвизин, намекая на отстранение от службы братьев Паниных, - многих добрых людей видим в отставке?». «Многие добрые люди, - отвечала Екатерина, - вышли из службы, вероятно, для того, что нашли выгоду быть в отставке». Возражение императрицы было сделано не по существу, поскольку она прекрасно понимала, что речь шла не о добровольной, а о вынужденной отставке. Вопрос под номером 13 был задан в связи с моральной и общественной деградацией дворянства: «Чем можно возвысить упадшие души дворянства? Каким образом выгнать из сердец нечувственность к достоинству благородного звания?» В вопросе 10 автор намекал на деспотический характер правления в России: «Отчего в век законодательный никто в сей части не помышляет отличиться?» «Оттого, - отвечала раздраженно императрица, - что сие не есть дело всякого». Дискуссия Фонвизина с Екатериной II, как мы видим, во многом напоминает полемику новиковского «Трутня» со «Всякой всячиной», вплоть до ее печального финала. Фонвизин прекрасно уловил гнев своей адресатки и вынужден был смягчить свои дерзкие выпады. В «Собеседнике любителей российского слова» он помещает письмо «К г. сочинителю „Былей и небылиц” от сочинителя „Вопросов”. Фонвизин делает комплименты литературным и даже административным талантам Екатерины II. Одновременно он поясняет, что его критические замечания в адрес некоторых дворян продиктованы «не желчью злобы», а искреннею озабоченностью их судьбой. Обвинение в «свободоязычии» заставило Фонвизина отказаться от продолжения опасного диспута, о чем он и сообщает в своем письме. «Признаюсь, - заявляет он, - что благоразумные ваши ответы убедили меня внутренно... Сие внутреннее мое убеждение решило меня заготовленные еще вопросы отменить... чтоб не подать повода другим к дерзкому свободоязычию, которого всей душой ненавижу».
Популярность «Недоросля» вдохновила Фонвизина на попытку издания журнала «Друг честных людей, или Стародум», которое писатель намеревался начать в 1788 г. Но правительство запретило выпуск журнала, и материалы, подготовленные к нему, были опубликованы впервые лишь в 1830 г. «Друг честных людей...» не только названием, но и проблематикой был тесно связан с комедией «Недоросль». Крепостническая тема представлена в нем «Письмом Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой». Автор письма сообщает, что после смерти любимой свиньи Аксиньи он вознамерился «исправить березой» нравы своих крестьян, не ведая «ни пощады, ни жалости». Другое произведение - «Всеобщая придворная грамматика» - отчетливо перекликается с впечатлениями Стародума от его службы во дворце. Размышления Стародума о моральном падении дворянства находят продолжение в «Разговоре у княгини Халдиной», высоко оцененном Пушкиным. «Изображение Сорванцова, - писал Пушкин, - достойно кисти, нарисовавшей семью Простаковых. Он записался в службу, чтоб ездить цугом. Он проводит ночи за картами и спит в присутственном месте... Он продает крестьян в рекруты, и умно рассуждает о просвещении. Он взяток не берет из тщеславия, и хладнокровно извиняет бедных взяткодателей. Словом, он истинно русский барич прошлого века, каковым образовала его природа и полупросвещение».
Задуманный журнал открывался письмом к Стародуму от "сочинителя "Недоросля", в котором издатель обращался к "другу честных людей" с просьбой помочь ему присылкой материалов и мыслей, "кои своею важностью и нравоучением, без сомнения, российским читателям будут нравиться". В своем ответе Стародум не только одобряет решение автора, но и тут же сообщает о посылке ему писем, полученных от "знакомых особ", обещая и впредь снабжать его нужными материалами. Письмо Софьи к Стародуму, ответ его, а также "Письмо Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой" и должны были, по-видимому, составлять первый выпуск журнала.
Не менее острыми были и последующие материалы, также "переданные" издателю журнала Стародумом. Это, прежде всего "Всеобщая придворная грамматика" - блестящий образец политической сатиры, обличавшей придворные нравы.
И по долгу службы, и в личном общении Фонвизину довелось не раз испытать истинную цену благородства знатных вельмож, приближенных к престолу, и изучить неписаные законы жизни двора. И теперь, когда уже больной, вышедший в отставку писатель обратится к этой теме в задуманном им сатирическом журнале, то материалом ему будут служить собственные жизненные наблюдения. "Что есть придворная ложь?" - задаст вопрос сатирик. И ответ будет гласить: "Есть выражение души подлой пред душою надменною. Она состоит из бесстыдных похвал большому барину за те услуги, которых он не делал, и за те достоинства, которых не имеет".
Таким образом, задуманный Фонвизиным журнал должен был продолжить лучшие традиции журнальной русской сатиры конца 1760-х годов. Не случайно подзаголовок журнала гласил: "Периодическое сочинение, посвященное к истине". Но рассчитывать на согласие екатерининской цензуры в выпуске подобного издания было бесполезно. Решением управы благочиния печатать журнал запрещалось. Отдельные его части распространялись в рукописных списках. (Только в 1830 году в изданном Бекетовым первом собрании сочинений писателя была опубликована большая часть сохранившихся материалов фонвизинского журнала.) Писатель пробует через год организовать издание еще одного, теперь уже коллективного журнала "Московские сочинения". Но наступивший период политической реакции в связи с началом Великой буржуазной революции во Франции сделал невозможным и это издание.
Политические взгляды Фонвизина наиболее четко сформулированы им в работе «Рассуждение о непременных государственных законах». Это произведение, написанное в конце 70-х годов XVIII в., было задумано как вступление к проекту «Фундаментальных прав, непременяемых на все времена никакою властью», составленному братьями Н. И. и П. И. Паниными. Обе работы носят боевой, наступательный характер. Речь в них ждет о необходимости ограничения самодержавной власти. Н. И. Панин был одним из воспитателей наследника престола Павла Петровича, в котором он видел исполнителя своих идей.
По своим общественным взглядам Фонвизин - монархист, но вместе с тем яростный противник бесконтрольной, самодержавной власти. Он глубоко возмущен царящим в России деспотизмом. «...Где произвол одного, - пишет он, - есть закон верховный, тамо прочная общая связь и существовать не может; тамо есть государство, но нет отечества, есть подданные, но нет граждан...» Страшным злом для России Фонвизин считал фаворитов, или, как он их называет, «любимцев государевых», особенно усиливших свое влияние при дворе русских императриц. «Тут подданные, - указывает он, - порабощены государю, а государь обыкновенно своему недостойному любимцу... В таком развращенном положении злоупотребление самовластия восходит до невероятности, и уже престает всякое различие между государственным и государевым, между государевым и любимцевым» . Некоторые места «Рассуждения» метят непосредственно в Потемкина, который, по словам Фонвизина, «в самых царских чертогах водрузил знамя беззакония и нечестия...»
Душой государства, лучшим ее сословием Фонвизин считал дворянство, «почтеннейшее из всех состояний, долженствующее оборонять отечество купно с государем...» Но писатель прекрасно знал, что подавляющая масса дворянства абсолютно не походит на созданный им идеал, что она только существует и « продается всякому подлецу, ограбившему государство».
Не выступая против крепостного права, Фонвизин вместе с тем с горечью говорит о бедственном положении крепостного крестьянства, о его полном бесправии. Россия, замечает он, является таким государством, «где люди составляют собственность людей, где человек одного состояния имеет право быть вместе истцом и судьею над человеком другого состояния.
Не сочувствуя Пугачевскому восстанию, Фонвизин в то же время понимает, что главными виновниками крестьянского возмущения были правительство и дворяне. Поэтому он считает своим долгом напомнить о возможности его повторения. «Мужик, - пишет он, - одним человеческим видом от скота отличающийся» может привести государство «в несколько часов на самый край конечного разрушения и гибели». Выход из бедственного положения, в котором находится общество, Фонвизин видит в добровольном ограничении правительством своего и дворянского произвола и в закреплении этого решения в соответствующих законах. «Просвещенный и добродетельный монарх... - заявляет он, - начинает великое свое служение немедленным ограждением общения безопасности посредством законов непреложных». При жизни Фонвизина его проект не был напечатан, но он получил распространение в рукописном виде и пользовался большой популярностью среда декабристов, а в 1861 г. был опубликован Герценом в одном из его заграничных изданий.
Д.И. Фонвизин – поэт-сатирик.
Принадлежность Фонвизина к просветительскому лагерю прослеживается в самых ранних его произведениях, как переводных, так и оригинальных. В начале 60-х годов он перевел и издал басни датского писателя Гольберга, антиклерикальную трагедию Вольтера «Альзира», дидактический роман Террасона «Геройская добродетель, или Жизнь Сифа, царя Египетского» и ряд других книг. К числу оригинальных опытов относится «Послание к слугам моим - Шумилову, Ваньке и Петрушке». Автор вспоминал впоследствии, что за это сочинение он прослыл у многих безбожником. В «Послании» сочетаются две темы: отрицание гармонического устройства мироздания, на котором настаивали церковники, и, как подтверждение этой мысли, - сатирическое изображение жизни Москвы и Петербурга. В стихотворении выведены реальные слуги Фонвизина, имена которых упоминаются в его письмах. Писатель обращается к ним с философским вопросом: «На что сей создан свет?», т. е. какую цель преследовал бог, создавая человека и человеческое общество. Задача оказывается слишком сложной для неподготовленных собеседников, в чем сразу же признается дядька Шумилов. Кучер Ванька, человек бывалый, может сказать лишь одно: мир держится на корысти и обмане:
Попы стараются обманывать народ,
Слуги дворецкого, дворецкие господ,
Друг друга господа, а знатные бояре
Нередко обмануть хотят и государя.
Лакей Петрушка дополняет мысль Ваньки сугубо практическим выводом. Если мир так порочен, то нужно извлечь из него как можно больше выгоды, не брезгуя никакими средствами. Однако зачем создан столь дурной свет, не знает и он. Поэтому все трое слуг обращаются за ответом к барину. Но и он не в силах решить этот вопрос. Форма «Послания» приближается к маленькой драматической сценке. Четко очерчены характеры каждого из собеседников: степенный дядька Шумилов, бойкий, смышленый Ванька, повидавший большой свет и составивший о нем свое нелестное мнение, и, наконец, Петрушка с его лакейским, циничным взглядом на жизнь.
Басня «Лисица-казнодей» (т. е. Лисица-проповедник) была написана около 1785 г. и опубликована анонимно в 1787 г. Сюжет ее заимствован из прозаической басни немецкого просветителя Х.Ф.Д. Шубарта. На похоронах Льва надгробную речь произносит Лисица, «с смиренной харею, в монашеском наряде». Она перечисляет «заслуги» и «добродетели» покойного царя, что дает Фонвизину возможность пародировать жанр похвального слова. Проблематика басни - осуждение деспотизма и раболепия - характерная черта творчества Фонвизина, равно как и тема «скотства» (Лев «был пресущий скот», «Он скотолюбие в душе своей питал»), широко представленная в его комедиях.
Публицистика и журнальная сатира Д.И.Фонвизина.
Современное ему положение в России, да отчасти и в Европе, Фонвизин считал ненормальным отклонением от правильного пути; он отчетливо ощущал приближение катастрофы, видел глубокие сдвиги в общественном бытии и в общественном сознании. Буржуазная революция нависла над Европой. Крестьянское восстание готовилось тогда, когда Фонвизин писал «Бригадира», и только что наполнило ужасом всю дворянскую Россию в то время, когда создавался «Недоросль». Утопия, имевшая феодальную оболочку, была для Фонвизина спасительным миражем. Он хотел противопоставить ее напору враждебных сил, и сам не замечал того, что его утопия строилась не столько на основе знания фактов прошлого (это прошлое вовсе и не было похоже на мечту Фонвизина), сколько на основе идей будущего, идей, властно требовавших права на осуществление, идей просветительских, новых, передовых.
Это выразилось и в том, что в публицистике Фонвизина, как и в его художественном творчестве, понятие о дворянстве все более теряло узкосословный и даже узкоклассовый характер, превращаясь в понятие о лучших людях отечества. Отсюда оставался один шаг до признания дворянских привилегий недействительными. Фонвизин не сделал этого шага, но он подготовил его в процессе развития мировоззрения лучших людей из своего класса. Он попытался создать компромисс между помещичьими правами и «естественным правом» просветителей, готовивших Французскую революцию. Компромисс не мог удаться; в перспективе были либо реакция Павла I и его сыновей, либо декабризм. Надо было или отказаться от идеи народного блага, или же понять ее так, по крайней мере, как ее понял Мирабо. Фонвизин не мог сделать ни того, ни другого. Но его путь был путем, ведшим к Мирабо. Крушение его утопической программы выявило то, что в ней было подлинного: борьба с рабством, борьба с деспотией. Племянник Д. И. Фонвизина, декабрист М.А. Фонвизин, пошел по его пути дальше. Свою социальную программу Фонвизин изложил в записке «Краткое изъяснение о вольности французского дворянства и о пользе третьего чина», первая часть которой представляет собою перевод, а вторая – оригинальное сочинение Фонвизина*. Он требует в этой записке существенных реформ. Общий его итог таков: «Словом, в России надлежит быть 1) дворянству совсем вольному, 2) третьему чину совершенно освобожденному и 3) народу, упражняющемуся в земледельстве, хотя не совсем свободному, но по крайней мере имеющему надежду быть вольным, когда будут они такими земледельцами или такими художниками (т.е. ремесленниками), чтоб со временем могли привести в совершенство деревни или мануфактуры господ своих». Фонвизин требует ограничения крепостничества, предоставления права освобождения от него как по образованию, так и по купеческой и ремесленной деятельности; он считает необходимым предоставить крестьянству широкие права на получение высшего образования (оно было закрыто в XVIII веке для крестьян законом) и на занятие любой деятельностью. Фонвизин придает огромное значение росту и свободе буржуазии, мелкой буржуазии и интеллигенции, вышедшей из их среды (в сумме это и есть «третий чин»), хотя над всем и возносит дворянство.
^ ФРАНЦИЯ В ЖИЗНИ ФОНВИЗИНА.
В 1777–1778 гг. Фонвизин путешествовал по Европе и довольно долго пробыл во Франции. Там уже назревал революционный взрыв. Буржуазия шла на штурм власти. Феодализм разваливался на глазах. И вот, Франция произвела на Фонвизина тягостное впечатление. Он видел явственно приближение крушения старого режима, он видел торжество Вольтера – грандиозную демонстрацию, устроенную великому врагу деспотизма и фанатизма французским народом; но он не был охвачен пафосом грядущих побед буржуазии, он брюзжал, его раздражало то, что было в стране началом обновления, тем более, что он не мог горевать и о прошлом, во Франции он увидел остатки той же тирании, которою он ненавидел в России. И рабство феодальной Франции прошлого, и капитализация «свободной» Франции прошлого, и каритализация «свободной» Франции будущего вызывают его негодование.
Он высмеивает аппарат высасывания из страны налогов, произвол, неправосудие, разврат власти и «высшего общества» старого порядка. Но с удивительной зоркостью видит он и ложь буржуазных «свобод» при сохранении власти денег. «Первое право каждого француза есть вольность; но истинное настоящее его состояние есть рабство; ибо бедный человек не может снискивать своего пропитания иначе, как рабскою работою; а если захочет пользоваться драгоценною своею вольностью, то должен будет умереть с голоду. Словом, – вольность есть пустое имя, и право сильного остается правом превыше всех законов», – писал Фонвизин из Франции П.И. Панину. Ряд писем к брату его начальника и учителя, обширных писем-очерков, тщательно обработанных, был плодом путешествия Фонвизина за границу; это были письма, предназначенные играть роль публицистических статей, известных читателю в списках своего рода подспудной журналистики панинского круга. Белинский писал, что эти письма «по своему содержанию несравненно дельнее и важнее «Писем русского путешественника» (Карамзина): читая их, вы чувствуете уже начало Французской революции в этой страшной картине французского общества, так мастерски нарисованной нашим путешественником».
Фонвизин и во Франции остается врагом церковного фанатизма, церкви. Он пишет: «Попы, имея в руках своих воспитание, вселяют в людей, с одной стороны, рабскую привязанность к химерам, выгодным для духовенства, а с другой – сильное отвращение к здравому рассудку». Но он против атеизма, против освободительной проповеди революционных мыслителей. «Впрочем, те, кои преуспели как-нибудь свергнуть с себя иго суеверия, почти все попали в другую крайность и заразились новою философией. Редкого встречаю, в ком бы не приметна была которая-нибудь из двух крайностей – или рабство или наглость разума».
О философах, идеологах и вождях передовой буржуазии Фонвизин пишет с озлоблением. «Д"Аламберты, Дидероты – в своем роде такие же шарлатаны, каких видел я всякий день на бульваре; все они народ обманывают за деньги, и разница между шарлатаном и философом только та, что последний к сребролюбию присоединяет беспримерное тщеславие». Или в другом месте:
«Из всех ученых удивил меня Д"Аламберт. Я воображал лицо важное, почтенное, а нашел премизерную фигуру и преподленькую физиономию». И вот вывод из наблюдений над жизнью передовой страны, из изучений ее литературы, ее быта: «Славны бубны за горами, – вот прямая истина» (Письмо к сестре).
Фонвизина интересует Франция не только и не столько сама по себе, сколько потому, что он надеется, изучив ее, лучше понять пути России. Во имя своей родины он мыслит и творит.
Горячая любовь к ней заставляет его искать лекарств от язв, разъедающих ее. И вот он убедился в том, что путь Франции не дает счастья народу, здоровья государству. Для России он хочет большего, чем развитие капитализма; чего именно он хочет – он и сам ясно не представляет себе. Но он знает, что в России плохо, и знает, что именно в России прежде всего плохо: рабство и самодержавно-чиновничья деспотия. Пока и то и другое существует, он задыхается на родине и мечется в поисках освобождения. (этот пункт взят из учебника Гуковского)
^
Журнальная сатира.
Успех комедии "Бригадира" выдвинул Фонвизина в число наиболее известных писателей своего времени. О новой комедии молодого автора с похвалой отозвался глава просветительского лагеря русской литературы 1760-х годов Н. И. Новиков в своем сатирическом журнале "Трутень". В сотрудничестве с Новиковым Фонвизин окончательно определяет свое место в литературе как сатирик и публицист. Не случайно в другом своем журнале "Живописец" за 1772 год Новиков поместит острейшее сатирическое сочинение Фонвизина "Письма к Фалалею", а также "Слово на выздоровление его ими. высочества государя цесаревича и великого князя Павла Петровича в 1771 годе" - сочинение, в котором в рамках жанра официального панегирика, обращенного к наследнику престола, обличалась принятая Екатериной II практика фаворитизма и самовозвеличивания.
В этих сочинениях проглядывают уже очертания идеологической программы и творческих установок, определивших позднее художественное своеобразие "Недоросля". С одной стороны, в "Письмах к Фалалею" - этой яркой картине дикого невежества и произвола поместных дворян - Фонвизин впервые находит и мастерски использует особый конструктивный прием сатирического обличения крепостников. Безнравственность поведения обличаемых в письмах персонажей превращает их, по мысли сатирика, в подобие скотов. Утрата ими человеческого облика подчеркивается той слепой страстью, которую они питают к животным, не считая в то же время за людей своих крепостных. Таков, например, строй мыслей и чувств матери Фалалея, для которой после сына самым любимым существом является борзая сука Налетка. Добрая матушка не жалеет розог, чтобы выместить на своих крестьянах досаду от смерти любимой суки. Характер матери Фалалея прямо ведет нас к образу главной героини "Недоросля" - госпоже Простаковой. Этот прием психологической характеристики героев особенно выпукло будет использован в гротесковой фигуре дяди Митрофана - Скотинина.
С другой стороны, в "Слове на выздоровление..." уже заявлены предпосылки той политической программы, которую позднее Фонвизин будет развивать в знаменитом "Рассуждении о непременных государственных законах": "Любовь народа есть истинная слава государей. Буди властелином над страстями своими и помни, что тот не может владеть другими с славою, кто собой владеть не может..." Как мы увидим ниже, пафос размышлений положительных персонажей "Недоросля" Стародума и Правдина во многом питается идеями, запечатленными в названных сочинениях.
Интерес Фонвизина к политической публицистике не был случайным, В декабре 1769 года, оставаясь чиновником коллегии иностранных дел, Фонвизин по предложению графа Н. И. Панина переходит на службу к нему, став секретарем канцлера. И на протяжении почти 13 лет, вплоть до выхода в отставку в 1782 году, Фонвизин остается ближайшим помощником Панина, пользуясь его неограниченным доверием.
В 1783 г., когда появилась первая публикация «Недоросля», Фонвизин печатает в журнале «Собеседник любителей российского слова» ряд сатирических произведений в прозе. Чаще всего автор использует в них форму пародии на высокие литературные жанры или же на официальные документы. В «Челобитной российской Минерве от российских писателей» пародируется жанр прошения. В «Поучении, говоренном в Духов день иереем Василием в селе П **» - жанр церковной проповеди.
Интересен «Опыт российского сословника», т. е. словарь синонимов, где в качестве пояснения близких по смыслу слов автор выбирает примеры на злобу дня, почерпнутые из социальной и административной области. Так, к словам обманывать, проманивать, проводить Фонвизин делает следующие примечания: «Проманивать есть больших бояр искусство», «Стряпчие обыкновенно проводят челобитчиков». О слове сумасброд сказано: «Сумасброд весьма опасен, когда в силе». Синонимам низкий, подлый сопутствует чисто просветительское размышление: «В низком состоянии можно иметь благородную душу, равно как и весьма большой барин может быть весьма подлый человек». По поводу слова «чин» сказано: «Есть большие чины, в которых нет никакой нужды иметь больших достоинств, а достигают до них иногда одной знатностью породы, которая есть самое меньшее из человеческих достоинств». Из других сатирических материалов, помещенных Фонвизиным в "Собеседнике", следует назвать "Челобитную российской Минерве от российских писателей" - скрытое за иносказательной стилизацией официального документа обличение невежества вельмож, преследующих писателей; "Повествование мнимого глухого и немого" - опыт использования в сатирических целях структуры плутовского европейского романа, к сожалению, оставшийся незавершенным.
В 1783 г. Фонвизин анонимно отправил в журнал «Собеседник любителей российского слова» двадцать вопросов, фактически адресованных Екатерине II, которая негласно возглавляла это издание и печатала в нем фельетоны под названием «Были и небылицы». Вопросы оказались настолько смелыми и вызывающими, что Екатерина вступила с автором в полемику, поместив против каждого из «вопросов» свои «ответы». «Отчего, - спрашивал Фонвизин, намекая на отстранение от службы братьев Паниных, - многих добрых людей видим в отставке?». «Многие добрые люди, - отвечала Екатерина, - вышли из службы, вероятно, для того, что нашли выгоду быть в отставке». Возражение императрицы было сделано не по существу, поскольку она прекрасно понимала, что речь шла не о добровольной, а о вынужденной отставке. Вопрос под номером 13 был задан в связи с моральной и общественной деградацией дворянства: «Чем можно возвысить упадшие души дворянства? Каким образом выгнать из сердец нечувственность к достоинству благородного звания?» В вопросе 10 автор намекал на деспотический характер правления в России: «Отчего в век законодательный никто в сей части не помышляет отличиться?» «Оттого, - отвечала раздраженно императрица, - что сие не есть дело всякого». Дискуссия Фонвизина с Екатериной II, как мы видим, во многом напоминает полемику новиковского «Трутня» со «Всякой всячиной», вплоть до ее печального финала. Фонвизин прекрасно уловил гнев своей адресатки и вынужден был смягчить свои дерзкие выпады. В «Собеседнике любителей российского слова» он помещает письмо «К г. сочинителю „Былей и небылиц” от сочинителя „Вопросов”. Фонвизин делает комплименты литературным и даже административным талантам Екатерины II. Одновременно он поясняет, что его критические замечания в адрес некоторых дворян продиктованы «не желчью злобы», а искреннею озабоченностью их судьбой. Обвинение в «свободоязычии» заставило Фонвизина отказаться от продолжения опасного диспута, о чем он и сообщает в своем письме. «Признаюсь, - заявляет он, - что благоразумные ваши ответы убедили меня внутренно... Сие внутреннее мое убеждение решило меня заготовленные еще вопросы отменить... чтоб не подать повода другим к дерзкому свободоязычию, которого всей душой ненавижу».
Популярность «Недоросля» вдохновила Фонвизина на попытку издания журнала «Друг честных людей, или Стародум», которое писатель намеревался начать в 1788 г. Но правительство запретило выпуск журнала, и материалы, подготовленные к нему, были опубликованы впервые лишь в 1830 г. «Друг честных людей...» не только названием, но и проблематикой был тесно связан с комедией «Недоросль». Крепостническая тема представлена в нем «Письмом Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой». Автор письма сообщает, что после смерти любимой свиньи Аксиньи он вознамерился «исправить березой» нравы своих крестьян, не ведая «ни пощады, ни жалости». Другое произведение - «Всеобщая придворная грамматика» - отчетливо перекликается с впечатлениями Стародума от его службы во дворце. Размышления Стародума о моральном падении дворянства находят продолжение в «Разговоре у княгини Халдиной», высоко оцененном Пушкиным. «Изображение Сорванцова, - писал Пушкин, - достойно кисти, нарисовавшей семью Простаковых. Он записался в службу, чтоб ездить цугом. Он проводит ночи за картами и спит в присутственном месте... Он продает крестьян в рекруты, и умно рассуждает о просвещении. Он взяток не берет из тщеславия, и хладнокровно извиняет бедных взяткодателей. Словом, он истинно русский барич прошлого века, каковым образовала его природа и полупросвещение».
Задуманный журнал открывался письмом к Стародуму от "сочинителя "Недоросля", в котором издатель обращался к "другу честных людей" с просьбой помочь ему присылкой материалов и мыслей, "кои своею важностью и нравоучением, без сомнения, российским читателям будут нравиться". В своем ответе Стародум не только одобряет решение автора, но и тут же сообщает о посылке ему писем, полученных от "знакомых особ", обещая и впредь снабжать его нужными материалами. Письмо Софьи к Стародуму, ответ его, а также "Письмо Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой" и должны были, по-видимому, составлять первый выпуск журнала.
Не менее острыми были и последующие материалы, также "переданные" издателю журнала Стародумом. Это, прежде всего "Всеобщая придворная грамматика" - блестящий образец политической сатиры, обличавшей придворные нравы.
И по долгу службы, и в личном общении Фонвизину довелось не раз испытать истинную цену благородства знатных вельмож, приближенных к престолу, и изучить неписаные законы жизни двора. И теперь, когда уже больной, вышедший в отставку писатель обратится к этой теме в задуманном им сатирическом журнале, то материалом ему будут служить собственные жизненные наблюдения. "Что есть придворная ложь?" - задаст вопрос сатирик. И ответ будет гласить: "Есть выражение души подлой пред душою надменною. Она состоит из бесстыдных похвал большому барину за те услуги, которых он не делал, и за те достоинства, которых не имеет".
Таким образом, задуманный Фонвизиным журнал должен был продолжить лучшие традиции журнальной русской сатиры конца 1760-х годов. Не случайно подзаголовок журнала гласил: "Периодическое сочинение, посвященное к истине". Но рассчитывать на согласие екатерининской цензуры в выпуске подобного издания было бесполезно. Решением управы благочиния печатать журнал запрещалось. Отдельные его части распространялись в рукописных списках. (Только в 1830 году в изданном Бекетовым первом собрании сочинений писателя была опубликована большая часть сохранившихся материалов фонвизинского журнала.) Писатель пробует через год организовать издание еще одного, теперь уже коллективного журнала "Московские сочинения". Но наступивший период политической реакции в связи с началом Великой буржуазной революции во Франции сделал невозможным и это издание.
Политические взгляды Фонвизина наиболее четко сформулированы им в работе «Рассуждение о непременных государственных законах». Это произведение, написанное в конце 70-х годов XVIII в., было задумано как вступление к проекту «Фундаментальных прав, непременяемых на все времена никакою властью», составленному братьями Н. И. и П. И. Паниными. Обе работы носят боевой, наступательный характер. Речь в них ждет о необходимости ограничения самодержавной власти. Н. И. Панин был одним из воспитателей наследника престола Павла Петровича, в котором он видел исполнителя своих идей.
По своим общественным взглядам Фонвизин - монархист, но вместе с тем яростный противник бесконтрольной, самодержавной власти. Он глубоко возмущен царящим в России деспотизмом. «...Где произвол одного, - пишет он, - есть закон верховный, тамо прочная общая связь и существовать не может; тамо есть государство, но нет отечества, есть подданные, но нет граждан...» Страшным злом для России Фонвизин считал фаворитов, или, как он их называет, «любимцев государевых», особенно усиливших свое влияние при дворе русских императриц. «Тут подданные, - указывает он, - порабощены государю, а государь обыкновенно своему недостойному любимцу... В таком развращенном положении злоупотребление самовластия восходит до невероятности, и уже престает всякое различие между государственным и государевым, между государевым и любимцевым» . Некоторые места «Рассуждения» метят непосредственно в Потемкина, который, по словам Фонвизина, «в самых царских чертогах водрузил знамя беззакония и нечестия...»
Душой государства, лучшим ее сословием Фонвизин считал дворянство, «почтеннейшее из всех состояний, долженствующее оборонять отечество купно с государем...» Но писатель прекрасно знал, что подавляющая масса дворянства абсолютно не походит на созданный им идеал, что она только существует и « продается всякому подлецу, ограбившему государство».
Не выступая против крепостного права, Фонвизин вместе с тем с горечью говорит о бедственном положении крепостного крестьянства, о его полном бесправии. Россия, замечает он, является таким государством, «где люди составляют собственность людей, где человек одного состояния имеет право быть вместе истцом и судьею над человеком другого состояния.
Не сочувствуя Пугачевскому восстанию, Фонвизин в то же время понимает, что главными виновниками крестьянского возмущения были правительство и дворяне. Поэтому он считает своим долгом напомнить о возможности его повторения. «Мужик, - пишет он, - одним человеческим видом от скота отличающийся» может привести государство «в несколько часов на самый край конечного разрушения и гибели». Выход из бедственного положения, в котором находится общество, Фонвизин видит в добровольном ограничении правительством своего и дворянского произвола и в закреплении этого решения в соответствующих законах. «Просвещенный и добродетельный монарх... - заявляет он, - начинает великое свое служение немедленным ограждением общения безопасности посредством законов непреложных». При жизни Фонвизина его проект не был напечатан, но он получил распространение в рукописном виде и пользовался большой популярностью среда декабристов, а в 1861 г. был опубликован Герценом в одном из его заграничных изданий.
Новаторство Д.И. Фонвизина – комедиографа. «Бригадир».
Бригадир, Иванушка, сын его, Бригадирша, Советник, Советница, жена его, Софья, дочь советничья, Добролюбов, Слуга советничий.
В 1769 году была закончена первая комедия Фонвизина «Бригадир». Это произведение было в какой-то мере приурочено известным событиям, разворачивающимся в общественной жизни того периода. Шла активная подготовка к открытию и работе Комиссии по составлению нового уложения, что волновало все дворянство. Главными героями комедии выступают дворяне, мало того, практически все они относятся к разряду отрицательных персонажей. В своем произведении Фонвизин как бы опровергает те неоценимые перед отечеством заслуги «благородного сословия», которыми помещики прикрывали свое бесконтрольное владение крепостными крестьянами. Таким образом, у позорного столба в комедии в неприглядном виде оказались военный, чиновник и дворянин, набитый всякой французской ерундой.
Пьеса в полной мере выполняет совет Дидро - «перенести в театр гостиную». Все персонажи настолько естественны, что создается впечатление, будто они только что вырваны из обыденной жизни. До этого ни одна русская пьеса не могла похвастаться подобным началом. После поднятия занавеса зритель как будто присутствовал при продолжении разговора, начатого, еще до открытия занавеса. Действие происходило в комнате деревенского дома Советника. Непринужденно из угла в угол расхаживал бригадир, хозяйка угощала чаем молодого гостя, который, ломаясь, сидел за чайным столиком. Дочь советника вышивала на пяльцах. Пьеса подчинена основным правилам высокой комедии классицизма.
Здесь четко просматриваются такие черты классицизма, как статичность действия и схематичность персонажей, однако заметны и явные отступления от традиционных канонов. К примеру, сын Бригадира Иванушка, не способный по существу своего характера к серьезным чувствам, в конце произведения вдруг проявляет при расставании нечто искреннее. Так Фонвизин пытается приблизить сцену к реальной жизни и показать действительность более правдоподобно и широко, нежели это позволяет классицизм. При этом автор старался не только высмеять пошлые, омерзи - тельные и нелепые стороны жизни дворянства своего времени, но и вскрыть их причины, обнародовать их социальную предопределенность.
Почему появляются подобные люди? На этот вопрос отвечает сам Бригадир, сетуя на то, что позволил жене избаловать их сына Иванушку, а не записал его в полк, где бы его научили уму-разуму. Несмотря на свою грубость и невежество, Бригадир осознает пагубность результатов модного «воспитания» и избалованности, поскольку в полной мере ощутил их на себе. Отношение Иванушки к собственным родителям в полной мере проявляется в его словах: «Итак, вы знаете, что я пренесчастливый человек. Живу уже двадцать пять лет и имею еще отца и мать». Советник и Бригадир являются типичными представителями «благородного сословия» того времени. В середине века, по словам Сумарокова, лихоимство настолько укоренилось в российском чиновно-судейском аппарате, что против этого пришлось выступить самим императрицам. И Елизавета Петровна в конце своего царствования, и Екатерина II, пришедшая затем к власти, обращали внимание на повальное взяточничество в государственных структурах.
В своей пьесе автор раскрывает характер Советника и как взяточника-философа, и как взяточника-практика. В беседе с Софьей он говорит, что решать дело за одно лишь жалованье противно его природе, его «натуре человеческой...» Ради приглянувшихся деревенек Бригадира Советник готов выдать свою единственную дочь Софью за «дурака» Иванушку. Впервые в классической комедии образы персонажей раскрываются с помощью сведений из прошлой жизни героев. Это помогает еще глубже понять сущность художественного образа, а также выявить причины, условия, формирующие характер.
В раскрытии образов Бригадирши, Бригадира и Советника автор далеко выходит за рамки традиционного классицизма, поскольку осуществляет тщательный анализ существующих нравов и создает национальный типический характер. По мнению современников Фонвизина, харктер и нрав - это два разных понятия. Если характер предполагает какие-то врожденные побуждения к определенному действию, то нрав - это навыки, привитые воспитанием. Известный критик П. Н. Берков считал, что в «Бригадире» нравы существенно доминируют над характерами. Новаторство Фонвизина в пьесе «Бригадир» проявилось и в мастерском использовании натурального и остроумного языка. Каждый персонаж обладает ярко узнаваемой лексиой, что прекрасно характеризует героя с той или иной стороны. Так, к примеру, Советник нарочито использует в своей речи церковнославянские обороты, что только подчеркивает лицемерие этого человека. Бригадир и Бригадирша в силу своего невежества отличаются просторечием. Иванушка и Советница используют макаронический жаргон, близкий к разговорной речи щеголей со страниц сатирических журналов. Удивительно еще и то, что даже «про себя» эти люди говорят свойственным им языком. В пьесе Фонвизина зарождался новый метод литературы - реалистическая типизация.
Пьеса Фонвизина сыграла огромную роль в дальнейшем развитии русской комедии, поскольку именно в ней были впервые заложены основные положения нового направления в драматургии и литературе. В дальнейшем другие авторы успешно использовали открытия писателя при создании своих произведений. К примеру, Сумароков в своей комедии «Рогоносец по воображению» также выносит провинициальный помещичий быт на сцену. Пьеса имела такой успех у зрителей, что Н. И. Панин, руководитель внешней политики Русского государства, искусный дипломат и высоко образованный человек, пригласил автора на должность секретаря в Иностранную коллегию.
Сатира и поучение в «Недоросле» Д.И. Фонвизина.
Простаков, Гж. Простакова, жена его, Митрофан, сын их, недоросль, Еремеевна, мама Митрофанова, Правдин, Стародум, Софья, племянница Стародума, Милон, Г-н Скотинин, брат гж. Простаковой, Кутейкин, семинарист; Цыфиркин, отставной сержант; Вральман, учитель; Тришка, портной; Слуга Простакова, Камердинер Стародума.
Более трех лет создавал Фонвизин свою известную комедию «Недоросль». В 1779 году пьеса была закончена. Само название произведения свидетельствует о том, что на первый план в нем выносится проблема воспитания молодого поколения. Однако автор не ограничился вопросами исключительно педагогического плана, показав современную ему действительность такой, какой она была на тот период времени. Гоголь высоко оценил пьесу Фонвизина, назвав ее «истинно-общественной комедией», вскрывшей «раны и болезни нашего общества, тяжелые злоупотребления внутренние, которые беспощадной силой иронии выставлены в очевидности потрясающей».
«Недоросль» считается первой социально-политической комедией, поставленной на русской сцене. Автор не только мастерски показал сцены из повседневной жизни поместного дворянства, но и сумел высказать свои просветительские идеи по поводу обязанностей правительства перед народом, совести честного человека. Кроме того, где с иронией, а где и с откровенным сарказмом он высмеивал негативные стороны дворянской жизни. Основные проблемы, затронутые в пьесе, - это крепостное право, воспитание подрастающего поколения и роль государственной власти в жизни общества.
В первом же действии автор правдоподобно показывает помещичий произвол, царивший в семье Простаковых. Крепостной Тришка, сшивший нарядный кафтан для дитяти, получает за свою работу вместо благодарности трёпку. Верная служанка, нянька Митрофана за свой труд награждена только «по пяти рублей за год, да по пяти пощечин на день». Хозяйка не скупится ей только на угрозы и оскорбления. Простакова - ярая крепостница, считающая, что вольна делать со своими крестьянами все что захочет. Она не понимает смысла «Указа о вольности дворянства»: «Дворянин, когда захочет, и слуги высечь не волен; да на что же дан нам указ-от о вольности дворянства?»
Кульминация комедии происходит в тот момент, когда Простакова в бешенстве от несостоявшегося похищения Софьи желает «прибить до смерти» всех своих слуг, однако ее имение уже оказывается под опекой. Если вначале эта женщина преисполнена власти и вызывает ужас в своем че-столюбивом желании покорить все и каждого своего крепо-стного своей воле, то в конце пьесы становится жалкой и униженной, потеряв власть, оказавшись отвергнутой родным сыном. При этом недоросль, является достойной сменой своей родительницы. Нежелание учиться и стремление к женитьбе может вызвать смех. Однако его отношение к няньке и крепостным, жалость, «какая проняла его... в тяжелом животном сне при виде матери, уставшей колотить его отца», готовность к расправе над более слабыми заставляет читателя серьезно задуматься.
Уже в таком раннем возрасте в Митрофанушке явно виден крепостник, деспот, который, возможно, скоро превзойдет свою мать по степени изощренной жестокости. Крепостное право, по мнению автора, ломает, а что еще хуже, извращает и самих крепостных. Еремеевна, несмотря на плохое отношение хозяев, настолько предана им, что без оглядки защищает Митрофанушку, забыв о себе, о чувстве собственного достоинства.
Фонвизин, раскрывая образы своих героев, акцентирует внимание читателя на их языке. Речь Простаковой в полной мере отражает ее крутой и одновременно лицемерный нрав. Для каждой категории людей у нее своя лексика. К слугам она обращается не иначе, как «скверная харя», «собачья дочь», «канальи», «воры» и т. д. Совсем другие выражения у нее припасены для Митрофанушки: «Век живи. Век учись, друг мой сердешный». Мужа она называет «рохлею», который ходит «развеся уши». Речь Простаковой зависит не только от того, к кому она обращается, но и от ситуации, в которую она попадает. Встречая гостей, она может показаться непосвященному постороннему вполне светской дамой: «милости просим», «рекомендую вам дорогого гостя». Просторечье и обороты народной лексики также свойственны этой героине, что свидетельствует о ее необразованности постоянном общении с простыми крестьянами.
Фонвизин мастерски использует язык как отрицательных, так и положительных персонажей для раскрытия их психологической сущности. Так, к примеру, в последнем случае часто в речи героев звучит «правильный» язык. В высказываниях Стародума можно заметить афоризмы и архаизмы. Его речь близка стилю статей и писем. Правдин час то использует канцеляризмы. Милону и Софье свойственны сентиментальные обороты. При описании и раскрытии характеров отрицательных персонажей автор пользуется приемом зоологизации. Вральман , что, живя с господами, ему казалось, что он был под одной крышей «фее с лошатками». А Скотинин, задумав жениться, говорит о том, что и своих поросят завести желает.
В «Недоросле» Фонвизин продолжает свой литературный поиск новой идейно-эстетической системы, опираясь на достижения русской драматургии и французской комедии. Автор считал, что игра лучших актеров должна составлять определенный «ансамбль». Именно поэтому в комедии можно увидеть много «ансамблевых» сцен. Комическое «трио» - ссора учителей Митрофанушки или сцена, где Простакова вмешивается в обучение сына, вызывают смех у зрителя и одновременно заставляют его задуматься. И вместе с тем пьеса по своему художественному своеобразию далеко выходит как за рамки классицизма, так и за границы всего сентиментально-романтического направления. Задатки критического реализма в пьесе проявляются прежде всего в том, что Фонвизиным успешно создаются индивидуализированные типические образы, которые раскрываются в обычных для них ситуациях. Кроме того, здесь заметен отказ от схематического построения характеров, а также использование живого и психологически обусловленного языка персонажей пьесы. Историческое значение произведений Фонвизина велико для русской литературы. Пушкин назвал писателя «сатиры смелым властелином», «другом свободы».
^ Сатирическая журналистика 1769-1774 гг. (общая характеристика).
Первый журнал, "Всякая всячина", на улицах Петербурга появился второго января 1769 года. Издавал его статс-секретарь Екатерины II Григорий Васильевич Козицкий, но за его спиною стояла сама императрица. Она решила выступить на поприще журналистики для того, чтобы проконтролировать общественной мнение в России. Екатерина рассчитывала на то, что пример "Всякой всячины" вызовет подражание, и постаралась ему содействовать. Так, желающие выпускать новый журнал могли подавать прошения в Академическую комиссию (распоряжавшуюся единственной на то время типографией в Петербурге) без оглашения имен. Вследствие этого мы так и не знаем, кто выпускал, например, журнал "Смесь".
Возникали журналы в следующем порядке. "Всякая всячина", как мы сказали выше, стала выходить в начале января. За нею, в конце того же месяца, выступил журнал "И то и сё", в феврале возник "Ни то ни сио". В апреле появилась "Смесь", в мае – "Трутень", и, наконец, в июле читатели познакомились с "Адской почтой". Тиражи изданий были также различны и испытывали колебания. Интересный факт – число читателей "Всякой всячины" неуклонно падало (с 1692 экземпляров до 600), зато тираж "Трутня", главного оппонента "Всякой всячины", возрастал.
Большинство журналов закончилось в 1769 году. В 1770 г. свои выпуски продолжили только "Трутень" и "Всякая всячина".
О чем же заговорили новые журналы, что составляло предмет их интересов, по каким вопросам проходили споры между ними?
Речь шла прежде всего о том, что должно быть объектом журнальной сатиры и в каких пределах эта сатира вообще допустима в печатных изданиях. Так, "Всякая всячина" объявила, что она стоит за сатиру в "улыбательном духе", которая выступает против людских пороков вообще, не целя ни в кого персонально. "1) Никогда не называть слабости пороком.2) Хранить во всех случаях человеколюбие.3) Не думать, чтоб людей совершенных найти можно было" Императрица не хотела терпеть никакой критики. Все, что было заведено ею в стране, она считала замечательным, совершенным по мысли и по исполнению и не желала слушать ничьих советов.
Малейшие критические замечания в адрес правительственных учреждений кажутся "злостными" и "опасными" журналу Екатерины, и он спешит их опровергать.
Решительно отводит "Всякая всячина", например, жалобы на чиновников – подьячих, на которых часто жаловались русские писатели и журналисты. Их нужно "не искушать", а для этого…вовсе к ним не обращаться: "не обижайте никого; кто же вас обижает, с тем полюбовно мириться без подьячих, сдерживайте слово, и избегайте всякого рода хлопот" 1. О том, чтобы исправить юридический аппарат, журнал императрицы вовсе не думал. Недостатки режима в журнале либо отрицались, либо замалчивались. Зато, каким благородным негодованием загорался журнальный автор, выступая с критикой некоторых фактов! "Многие девушки чулков не вытягивают, а когда сядут, тогда ногу на ногу кладут; через что подымают юбку так высоко, что я сие приметить мог, а иногда и более сего"2 Можно подумать, что от плохо натянутых чулок происходят все беды России!
Помимо Екатерины II в журнале участвовали Г.В. Козицкий, И.П. Елагин, А.О. Аблесимов, А.П. Сумароков и др.
Второй по времени возникновения журнал "И то и сё" издавал Михаил Дмитриевич Чулков. Мировоззрение журнала политически неотчетливо; он избегает социальных обобщений и чуждается сатиры. Этот журнал стоял в стороне от политики и не касался наболевших общественных проблем. В часности, "И то и сио" совсем не затрагивает вопросов политического характера, столь резко ставившихся в журналах Новикова.
Уже в первом листе своего журнала Чулков делает, хоть и не особенно резкий, выпад против "Всякой всячины", раздававшей бесплатно вступительный номер. Издатель вообще считал, что только дурак может признать "Всякую всячину" достойной почтения Тем не менее, в споре между "Трутнем" (журналом Н.И. Новикова) и "Всякой всячиной" Чулков поддерживает "бабушку". Издателя "Трутня" же он считает "неприятелем всего рода человеческого", который любит "других поносить". Нисколько не благосклоннее отнесся Чулков и к "Адской почте" (издатель Ф. Эмин), говоря, что автор ее пишет то, что "с благопристойностью не сходно".
Ежемесячный журнал Федора Эмина "Адская почта, или переписка хромоногого беса с кривым" издавался с июля по декабрь 1769 г. Писатель, переводчик Ф. Эмин был автором практически всех материалов журнала. Несмотря на однообразие формы (переписка двух бесов), журнал был интересен и популярен, чему способствовал сатирический дар автора. Название своего журнала издатель объясняет в первой своей статье "К читателю".
Ф. Эмин был сторонником резкой сатиры на нравы и лица, не смущаясь ни высоким их положением, ни принадлежностью к духовному сану. Именно в "Адской почте" были сказаны следующие слова, обращенные едва ли не к самой императрице: "…придет время, в которое будешь подобен безобразному лицу белилами и румянами некстати украшивающемуся. Знай, что от всеснедающего времени ничто укрыться не может. Когда твои политические белила и румяна сойдут, тогда настоящее бытие твоих мыслей всем видным сделается"2. На такую резкость не осмеливался и Н.И. Новиков. Недаром издателю вполне реально угрожали расправой и изгнанием, на что он, опять же открыто, отвечал: "Думайте, что хотите, уверьте себя, что важность вашей персоны произвела во мне робость. <…> Я вам в последний раз так смело скажу, что робости в моем сложении нет, ласкательствовать не умею. <…> Для меня лучше за городом, хотя и в бедности, ходить, нежели в городе ползать, а часто и у таких ног, которые по свету ходить недостойны" .
К темам обычным для сатирических журналов Эмин прибавил две. Первая – сатира на духовенство, в особенности на монахов. Этим нововведением публицист нажил себе немало влиятельных врагов. Среди мишеней его сатиры, в частности, были иезуиты, само имя которых к тому времени стало нарицательным. Вторая тема – политическая сатира на положение в различных европейских странах. Эмин был не только смелым моралистом, в своих сатирах он показывал незаурядное мастерство публициста, а в статьях о европейской политике – близкое знакомство с теми странами и народами, о которых писал, что отличает его от многих других обличителей французов, англичан и немцев.
Особо замечательны два его материала – ответы корреспондентам "Всякой всячины" Добросоветову и Правдолюбову. Автор здесь как бы отбрасывает разработанные стилистические приемы, намеки и говорит прямо. О художественных достоинствах этой прямой речи, защищающей право сатирика изобличать порок, можно спорить, но публицистическая ее сила несомненна даже сегодня.
Еженедельный журнал "Смесь" выходил с апреля до конца 1769 г. Кто был его редактором, точно неизвестно. Некоторые исследователи считали, что это был Федор Эмин. Однако Н.И. Новиков, хорошо знавший писателя, в биографии Эмина, составленной для "Опыта исторического словаря", не упоминает этого издания. Проф.П.Н. Берков полагал, что издателем мог быть переводчик Л.И. Сичкарев. Другие исследователи называют двух соиздателей: Новикова и Эмина.
Журнал интересен тем, что в нем много материалов, посвященных выяснению отношений между разными сатирическими изданиями. Здесь печатаются несколько писем с критикой "Всякой всячины" (иногда довольно грубой), здесь же находят место письма читателей в редакции других журналов, по каким-то соображениям не опубликованные в них. "Смесь" печатает ответы на вопросы Правдолюбова, заданные им "Всякой всячине".
Жизнь и просветительская деятельность Н.И. Новикова.
Журналы Н.И. Новикова, И.А. Крылова и Н.М. Карамзина. Эти издания продолжают и развивают уже сложившуюся традицию создания русских сатирических и литературных журналов XVIII в.
Журналы Н.И. Новикова представляют собой особое явление в российской журналистике. Они были среди первых изданий, где начали писать о политике и экономике, обсуждать проблемы крепостного права, и другие острые вопросы. Журналы Новикова стали заметной вехой развития русской журналистики и способствовали продвижению отечественной литературы к реализму. Их можно разделить на две группы: 1) сатирические: «Трутень» (1769-1770); «Пустомеля» (1770); «Живописец» (1772); «Кошелек» (1774); 2) тематические: «Древняя российская вивлиофика» (1774); «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777); «Утренний свет» (1777); «Модное ежемесячное издание или Библиотека для дамского туалета» (1779); «Московское ежемесячное издание» (1781); «Вечерняя заря» (1782); «Городская и деревенская библиотека» (1782-1786); «Покоящийся трудолюбец» (1784).
Первым сатирическим журналом Новикова был «Трутень», еженедельное издание, выпускавшееся с 1 мая 1769 г. по 27 апреля 1770 г. Новиков берет псевдоним «Правдолюбов». Сразу после выхода журнала между ним и «Всякой всячиной» Екатерины II разгорелась полемика. Первое столкновение происходит по поводу характера сатиры. Сатира в журнале императрицы носит характер дружеского увещевания, камерность ее форм; журнал – орган узкого кружка приближенных к самодержице лиц. Новиков же отстаивает совершенно противоположную позицию: цель сатиры – подвергнуть носителей порока открытому бичеванию. Сатира рассчитана на максимальное расширение читательской аудитории. Для журнала императрицы характерна сатира на пороки, для Новикова – на лица. Кроме этого, между двумя изданиями существовала и другая полемика – по поводу качества писателя. «Всякая всячина» похваляет тех писателей, «кои только угождать всем стараются». «Трутень» отстаивает свою независимость, смело обличает и выносит приговоры.
Сначала эпиграфом к своему журналу Новиков ставит: «Они работают, а вы их труд ядите», но затем меняет его: «Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много». Второй эпиграф указывает на открытую оппозиционность журнала Новикова по отношению к «Всякой всячине». Новиков был вдохновителем, издателем и редактором «Трутня». Кроме него, в журнале сотрудничали (по мнению П. Н. Беркова) Попов, Аблесимов, Эмин, Леонтьев, Майков, Фонвизин.
Рубрика «Ведомости». Содержались известия. Якобы поступившие из разных городов и местностей России, а также различные объявления (вроде сообщений о продаже, о приезжающих, о подрядах). Например, сообщение о подрядах: «Некоторому судье потребно самой чистой и свежей совести до несколька фунтов; желающие в поставке оной подрядиться, а у него купить старую его от челобитческого виноградного и хлебного нектара перегоревшую совесть, которая, как он уверяет, весьма способна ко отысканию желаемого всеми философского камня, могут явиться в собственном его доме». Новиков не поучает, он смеется, пародируя известные читателю газетные объявления.
Форма рецептов пародийного лечебника. Близость оформления сатирических рецептов в журнале Новикова с приемами народной юмористики. «Для г. Злорада. Чувствований истинного человечества 3 лота, любви к ближнему 2 золотника и соболезнования к несчастию рабов 3 золотника, положа вместе, истолочь и давать больному в теплой воде…»
Значительную часть содержания «Трутня» составляют письма к издателю. Все они имеют литературный характер и подчинены сатирическим целям: либо затрагивают какие-то аспекты общественной жизни, либо являются откликами на литературную полемику, либо составляю тип портретов-самохарактеристик. Сюда относятся материалы переписки, якобы попавшей в руки сотрудников журнала и имеющей также литературный характер.
Театральные разделы. Первые театральные рецензии. Хотя «Пустомеля» - журнал сатирический, на его страницах больше положительного, чем критического. Повесть «Историческое приключение»: Новиков впервые дает положительную программу воспитания и образования в национальном русском духе (сочетание образования с воспитанием; цель воспитания – подготовка дворянина-патриота; воспитателями должны быть русские). Добросерд, герой «Исторического приключения», стал первой попыткой решить проблему положительного героя. В основном же «Пустомеля» - издание сатирико-политическое, антиекатерининское. На второй книжке журнал прекратил свое существование. Очевидно, он был закрыт императрицей. Издавался в количестве 500 экземпляров.
Сатирические «Ведомости». Не имеют такого резкого памфлетного и портретного характера, как в «Трутне».
«Опыт модного словаря щегольского наречия». Используется для осмеяния галломании. Продолжение традиций «Трутня». Следствия худого воспитания как эскизный набросок романа о воспитании.
Кроме Новикова, в «Живописце» принимали участие Екатерина II, Потемкин, Дашкова, Рубан, Фонвизин, Радищев, Победов и др. Новиков дважды переиздает журнал; первое издание – 636 экземпляров (первая часть) и 758 экземпляров (вторая).
Тематические журналы Новикова – это просветительские периодические журналы, отражающие его желание способствовать моральному совершенствованию людей, их личному освобождению от пороков, и как результат – исправлению общества в целом. Главный лейтмотив всех этих изданий Новикова таков: каждый должен заботиться о своем нравственном перерождении, активно действовать на пользу другим людям. Кроме того на характер этих журналов, на их тематику накладывал отпечаток тот факт, что в 1775 г. Новиков вступил в ложу масонов. Это дало ему новые средства и возможности для издательской деятельности.
^ Сатирические журналы Н.И. Новикова «Трутень» и «Живописец».
“Пустомеля” (1770) – вышло всего два номера этого ежемесячного сатирического журнала Новикова. Он стал издаваться вместо закрытого издателем “Трутня”. В нем была продолжена сатирическая линия. Но сатира здесь касалась явлений литературы и культуры. Тут можно найти выпады против Хераскова, Чулкова, Лукина, В.Петрова. Критикует Новиков и “Российскую универсальную грамматику”, первый вариант знаменитого “Письмовника”. В частности, он высказывается против содержащихся там анекдотов. Интересен раздел “Ведомости” в журнале. Они посвящены только военно-политическим и театральным событиям. Причем здесь публикуются не только сатирические произведения, но и положительного содержания. Например, в этом разделе увидели свет первые в истории русской журналистики профессиональные театральные рецензии – об игре выдающегося актера И. Дмитриевского и о постановке трагедии Сумарокова “Синав и Трувор”. В противовес отрицательным героям сатирических публикаций в “Пустомеле” публикуется повесть “Историческое приключение” с положительными героями. В ней Новиков впервые дает положительную программу воспитания и образования в национальном русском духе. Это своеобразный эскиз его педагогической программы высказанной затем в других изданиях Новикова – “Прибавлениях к Московским ведомостям” и “Детском чтении”.
“Кошелек” (1774) – новый еженедельный сатирический журнал, который должен был прославлять древние российские добродетели и в первую очередь – национальное достоинство, порицать дворянскую галломанию, космополитизм. Вышло 9 номеров журнала. Его название связано с “кошельком” – кожаным или тафтовым мешком, куда укладывалась коса парика. Поэтому смысл заголовка должен был разъясняться читателя в первом номере в статье “Превращение русского кошелька во французский”, но она не была опубликована. Идея же Новикова состояла в том, что погоня за иностранной модой разоряет дворян, портит их нравы и приносит вред России. В первом номере “Кошелька” помещена беседа нечестного на руку и корыстолюбивого француза с русским, а затем с защищающим “российские добродетели” немцем. Здесь печатается ода А. Байбакова по случаю победы над турецким флотом и взятия крепости Бендеры в 1770 г. Далее опубликована анонимная одноактная идиллическая пьеса из крестьянского быта “Народное игрище” - добрейший барин живет душа в душу со своими крепостными, заботится о них, учит грамоте, и они платят ему взаимностью. Есть мнение, что автором ее являлся кто-то из придворных и Новиков был вынужден опубликовать ее, ибо в стране в это время шла крестьянская война. Кроме этого на страницах журнала появляются и материалы под рубриками “Ведомости”, “Известия”, публикуются фельетоны, сатирические портреты конкретных людей, чьи имена не называются, но легко угадываются. Новиков составляет сатирические словари и сатирические рецепты. Эти жанры помогают ему высмеивать не абстрактные пороки, а поражать порок сатирой “на лица”. Все материалы в журналах Новикова написаны понятным простым и естественным языком, близким к разговорной литературной речи.
“Трутень” (1769-1770) - первый сатирический журнал Новикова. Вел непримиримую полемику с “Всякой всячиной”. Стал известен благодаря своим острым публикациям на крестьянскую тему. Символичен девиз “Трутня”: “Они работают, а вы их труд ядите”. Не менее красноречиво и название. Оно символизирует некий собирательный образ издателя “Всякой всячины” – представителя господствующего дворянского слоя общества, который живет праздно и богато, используя труд других. Прямо, как настоящий трутень. В первом же номере Новиков обнародует свои взгляды на сатиру, противоположные высказанным Екатериной II во “Всякой всячине” – “Критика, написанная на лицо, но так, чтобы не всем была открыта, больше может исправить порочного”. Выступления журнала были по-настоящему смелы и злободневны. В основе публикаций лежит естественное чувство гуманности к простым людям, за которых никто не решается вступиться. Это определило читательский успех издания. Тираж каждого номера составлял от 750 до 1240 экземпляров. Издание приносило доход, т.к. продавалось в пять раз дороже своей себестоимости. Это уникальный случай в тогдашней журналистике. Издатель широко использует различные жанры, в том числе жанр письма, в котором якобы от имени читателя задает сотрудникам журнала злободневный или интересный вопрос, требующий ответа. Это и служит поводом для выступления на страницах издания. Эти простодушные письма позволяли Новикову писать о взяточничестве, процветающем в различных ведомствах среди чиновников, о жестокостях помещиков по отношению к крестьянам, о безысходности крестьянской жизни. Большая часть публикаций – это отклики на выступления “Всякой всячины”, полемика с этим журналом, несогласие с его методикой освещения проблем и выбором тем для публикаций. Высочайший журнал обвинял Новикова в отсутствии человеколюбия, кротости и снисхождения, в стремлении называть слабости пороками. Новиков в ответ писал, что многие прикрывают пороки человеколюбием, они сшили из человеколюбия кафтан порокам, но эти люди скорее обладают пороколюбием. Искоренять пороки – большее проявление человеколюбия, чем потакать им. Он на примере, когда крестьяне оставляют своему собрату корову, чтобы его дети не умерли с голода, показывает, что простые люди бывают более человеколюбивы, чем помещик, который отказывает в равнодушии своему крепостному в помощи. Он высмеивает модников, щеголих, праздных людей и пишет с симпатией о разночинцах, имеющих моральные принципы и способность трудиться, о трудолюбивых крестьянах. Он критикует распространенный подход, когда должности из трех кандидатов получает не самый способный и знающий, а самый родовитый и знатный. Он высмеивал неконкретность “Всякой всячины”, упрекал автора и издателя в плохом знании русского языка и делал вид, что не знает, кто стоит за журналом. В ответ в высочайшем журнале публиковались нравоучительные статьи. Социальная сатира Новикова вызывала недовольство в высоких кругах и в 1770 г. издателю пришлось сбавить критический накал выступлений. Об этом хорошо говорил новый эпиграф журнала: “Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много”. Он сообщал читателям о вынужденности такой перемены и напечатал несколько их недовольных писем в связи с ослаблением сатиры. И через номер объявил о закрытии журнала, ибо знал, что ему запрещено дальнейшее его издание. Да и “Всякая всячина” перестала выходить в апреле 1770 г. На последней странице номера он анонимно объявил о появлении нового журнала – “Пустомеля”. Журнал был закрыт по решению императрицы.
Подчеркнутый и сознательный демократизм убеждений. Многообразие форм, в которых воплощается сатира. Новеллистическая беллетристика («Истинная быль о пропавших золотых часах»).
“Живописец” (1772) – еженедельный сатирический журнал, сходный с “Трутнем”. Тираж – около 1000 экземпляров. Пропаганда просветительских идей и крестьянская тема составляли главное содержание журнала. Свои выступления в журнале Новиков постарался связать с новыми литературными опытами императрицы, которая теперь стала писать нравоучительные пьесы, довольно низкого литературного уровня. Воздавая похвалы театральным пробам пера Екатерины II, Новиков пишет о своем видении проблем, в них поставленных – что порочный человек во всяком звании равного презрения достоин, критикует развратные поступки и закоренелые плохие обычаи. Словом, рассуждает об общественных недостатках вовсе не так, как это могла бы делать императрица. И ей ничего не оставалось, как принять похвалы за чистую монету, Не могла же она возражать, что имела в виду что-то иное, а не желание искоренять пороки и недостатки. На страницах журнала публиковались и хвалебные “дежурные” статьи, и поздравительные стихи придворных поэтов. Но между ними печатались и резкие статьи, разоблачающие дворянские нравы, рисующие тяжелый быт крестьян, их нужды и горе. Новиков пишет статьи в форме диалога Собеседника и Автора о современном состоянии литературы и журналистики, в которых, рассуждая о писателях Невпопаде, Кривотолке и Нравоучителе, критикует современных ему литераторов, пишущих трагедии, комедии и пастушеские идиллии. Под этими масками он имеет в виду конкретных людей – в частности, Лукина, Чулкова и Хераскова. Такой стиль изложения весьма характерен для журнала. Он интересен и легок для восприятия. Ряд публикаций были особенно острыми. Это, например, “Отрывки из путешествия”, где рисуются тяготы крестьянской жизни и праздное времяпрепровождение дворян. Авторство приписывается отцу Радищева. Для смягчения впечатления от этой публикации, Новиков помещает разъяснения, что сатиру не должны принимать на свой счет добропорядочные помещики. Печатались в журнале и сатирические стихи, к примеру, “Похвала учебной палке”, осуждавшая офицеров, которые избивают своих солдат, направленной против палочной дисциплины, насаждавшейся в русской армии. После крестьянской темы, которая получила в “Живописце” наиболее развернутое воплощение, второй по важности является тема просвещения, борьба с галломанией (любовью ко всему иностранному, в частности, ко французскому) и бескультурьем дворянского общества. В журнале печатались помимо Новикова Е. Дашкова, П. Потемкин, В. Рубан, Д.Фонвизин, А. Радищев, М. Сушкова, А. Фомин, Ф. Каржавин и другие. Начиная с третьего номера “Живописец” представлял собой книгу из двух частей, а не журнал, разделенный на листы. В 1773 г. журнал был закрыт.
^ Публицистика Н.И. Новикова (проблематика, основные жанры).
Журналы Н.И. Новикова представляют собой особое явление в российской журналистике. Они были среди первых изданий, где начали писать о политике и экономике, обсуждать проблемы крепостного права, и другие острые вопросы. Журналы Новикова стали заметной вехой развития русской журналистики и способствовали продвижению отечественной литературы к реализму. Их можно разделить на две группы :
сатирические: «Трутень» (1769-1770); «Пустомеля» (1770); «Живописец» (1772); «Кошелек» (1774);
тематические: «Древняя российская вивлиофика» (1774); «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777); «Утренний свет» (1777); «Модное ежемесячное издание или Библиотека для дамского туалета» (1779); «Московское ежемесячное издание» (1781); «Вечерняя заря» (1782); «Городская и деревенская библиотека» (1782-1786); «Покоящийся трудолюбец» (1784).
Кроме этого на страницах журнала появляются и материалы под рубриками “Ведомости” , “Известия” , публикуются фельетоны , сатирические портреты конкретных людей , чьи имена не называются, но легко угадываются, сатирические стихи . Новиков составляет сатирические словари и сатирические рецепты . Также Новиков использует жанр письма (переписка журнала и читателей)Эти жанры помогают ему высмеивать не абстрактные пороки, а поражать порок сатирой “на лица”. У Новикова появляется жанр театральных рецензий . Все материалы в журналах Новикова написаны понятным простым и естественным языком , близким к разговорной литературной речи.
Новиков маскирует наиболее острые в критическом отношении материалы, перемешивает их с публикацией панегирических сочинений.
Тема угнетенного крестьянства. «Отрывок путешествия в ***И***Т***».
Цикл «Писем к Фалалею». Раскрывается оборотная сторона крепостного права – разлагающее влияние рабства на дворян. (Существует полемика, кому на самом деле принадлежат оба эти произведения. Берков считает, что «Отрывок» написан Радищевым, а «Письма к Фалалею» - Фонвизиным. Но нам Бухаркин говорил, что оба эти произведения принадлежат Новикову.)
“Трутень”
“Трутень” (1769-1770) - первый сатирический журнал Новикова. Тираж каждого номера составлял от 750 до 1240 экземпляров. Первым сатирическим
журналом Новикова был «Трутень», еженедельное издание, выпускавшееся с 1 мая 1769 г. по 27 апреля 1770 г. Новиков был вдохновителем, издателем и редактором «Трутня». Кроме него, в журнале сотрудничали (по мнению П. Н. Беркова) Попов, Аблесимов, Эмин, Леонтьев, Майков, Фонвизин. Новиков берет псевдоним «Правдолюбов». Сразу после выхода журнала между ним и «Всякой всячиной» Екатерины II разгорелась полемика. Первое столкновение происходит по поводу характера сатиры. Сатира в журнале императрицы носит характер дружеского увещевания, камерность ее форм; журнал – орган узкого кружка приближенных к самодержице лиц. Новиков же отстаивает совершенно противоположную позицию: цель сатиры – подвергнуть носителей порока открытому бичеванию. Сатира рассчитана на максимальное расширение читательской аудитории
.
Для журнала императрицы характерна сатира на пороки, для Новикова –
на лица
. Кроме этого, между двумя изданиями существовала и другая полемика – по поводу качества писателя. «Всякая всячина» похваляет тех писателей, «кои только угождать всем стараются». «Трутень» отстаивает свою независимость, смело обличает и выносит приговоры.
Рубрика «Ведомости».
Содержались известия. Якобы поступившие из разных городов и местностей России
, а также различные объявления (вроде сообщений о продаже, о приезжающих, о подрядах). Например, сообщение о подрядах: «Некоторому судье потребно самой чистой и свежей совести до несколька фунтов; желающие в поставке оной подрядиться, а у него купить старую его от челобитческого виноградного и хлебного нектара перегоревшую совесть, которая, как он уверяет, весьма способна ко отысканию желаемого всеми философского камня, могут явиться в собственном его доме». Новиков не поучает, он смеется, пародируя известные читателю газетные объявления.
Форма рецептов пародийного лечебника.
Близость оформления сатирических рецептов в журнале Новикова с приемами народной юмористики
. «Для г. Злорада. Чувствований истинного человечества 3 лота, любви к ближнему 2 золотника и соболезнования к несчастию рабов 3 золотника, положа вместе, истолочь и давать больному в теплой воде…»
^
Значительную часть содержания «Трутня» составляют
письма к издателю
.
Все они имеют литературный характер и подчинены сатирическим целям: либо затрагивают какие-то аспекты общественной жизни
, либо являются откликами на литературную полемику, либо составляю тип портретов-самохарактеристик.
Сюда относятся материалы переписки, якобы попавшей в руки сотрудников журнала и имеющей также литературный характер.
Главным орудием исправления существующих социальных зол Новиков считал просвещение сознания дворян, воспитание в них нравственной добродетели. Сатира – средство в достижении этих целей.
^
Стал известен благодаря своим острым публикациям на крестьянскую тему.
Символичен девиз “Трутня”: “Они работают, а вы их труд ядите”. Не менее красноречиво и название. Оно символизирует некий собирательный образ издателя “Всякой всячины” – представителя господствующего дворянского слоя общества, который живет праздно и богато, используя труд других. Прямо, как настоящий трутень. В первом же номере Новиков обнародует свои взгляды на сатиру, противоположные высказанным Екатериной II во “Всякой всячине” – “Критика, написанная на лицо, но так, чтобы не всем была открыта, больше может исправить порочного”. Выступления журнала были по-настоящему смелы и злободневны. В основе публикаций лежит естественное чувство гуманности к простым людям, за которых никто не решается вступиться.
Это определило читательский успех издания. Издание приносило доход, т.к. продавалось в пять раз дороже своей себестоимости. Это уникальный случай в тогдашней журналистике. Издатель широко использует различные жанры, в том числе
жанр письма
, в котором якобы от имени читателя задает сотрудникам журнала злободневный или интересный вопрос, требующий ответа.
Это и служит поводом для выступления на страницах издания. Эти простодушные письма позволяли Новикову писать о взяточничестве, процветающем в различных ведомствах среди чиновников, о жестокостях помещиков по отношению к крестьянам, о безысходности крестьянской жизни. Большая часть публикаций – это отклики на выступления “Всякой всячины”
, полемика с этим журналом, несогласие с его методикой освещения проблем и выбором тем для публикаций. Высочайший журнал обвинял Новикова в отсутствии человеколюбия, кротости и снисхождения, в стремлении называть слабости пороками. Новиков в ответ писал, что многие прикрывают пороки человеколюбием, они сшили из человеколюбия кафтан порокам, но эти люди скорее обладают пороколюбием. Он на примере, когда крестьяне оставляют своему собрату корову, чтобы его дети не умерли с голода, показывает, что простые люди бывают более человеколюбивы, чем помещик, который отказывает в равнодушии своему крепостному в помощи. Он высмеивает модников, щеголих, праздных людей и пишет с симпатией о разночинцах, имеющих моральные принципы и способность трудиться, о трудолюбивых крестьянах. Он критикует распространенный подход, когда должности из трех кандидатов получает не самый способный и знающий, а самый родовитый и знатный. Он высмеивал неконкретность “Всякой всячины”, упрекал автора и издателя в плохом знании русского языка и делал вид, что не знает, кто стоит за журналом.
В ответ в высочайшем журнале публиковались нравоучительные статьи. Социальная сатира
Новикова вызывала недовольство в высоких кругах и в 1770 г. издателю пришлось сбавить критический накал выступлений. Об этом хорошо говорил новый эпиграф журнала: “Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много”. Он сообщал читателям о вынужденности такой перемены и напечатал несколько их недовольных писем в связи с ослаблением сатиры. И через номер объявил о закрытии журнала, ибо знал, что ему запрещено дальнейшее его издание. Да и “Всякая всячина” перестала выходить в апреле 1770 г. На последней странице номера он анонимно объявил о появлении нового журнала – “Пустомеля”. Журнал был закрыт по решению императрицы.
Главные идеи журнала: критика сословных предрассудков дворян; мысль о независимости душевных качеств человека от социального происхождения.
Подчеркнутый и сознательный демократизм убеждений. Многообразие форм, в которых воплощается сатира. Новеллистическая беллетристика («Истинная быль о пропавших золотых часах»).
“Пустомеля”
27 апреля 1770 года вышел последний номер «Трутня», а через месяц, 26 мая того же года некий маклер Андрей Фок подал в типографию Академии наук (печатавшую ряд журналов) «доношение» о желании его «на собственный кошт» издавать ежемесячный журнал «Пустомеля». Андрей Фок был подставным лицом; за ним скрывался Новиков, очевидно, опасавшийся или и вовсе не имевший возможности выступать под своим именем. Новиков хотел тщательно скрыть свою принадлежность к новому журналу.
В первой же статье, написанной от имени «автора» журнала, он подчеркивает, Что он, т.е. этот безымянный автор, впервые выступает в печати. Однако в этой же статье был и скрытый намек на его, уже Новикова, редактора «Трутня», отношения к Екатерине и ее «Всякой всячине».
“Пустомеля” (1770) – вышло всего два номера этого ежемесячного сатирического журнала Новикова. Он стал издаваться вместо закрытого издателем “Трутня”. Издавался в количестве 500 экземпляров.
В нем была продолжена сатирическая линия. Но сатира здесь касалась явлений литературы и культуры. Тут можно найти выпады против Хераскова, Чулкова, Лукина, В.Петрова. Критикует Новиков и “Российскую универсальную грамматику”, первый вариант знаменитого “Письмовника”. В частности, он высказывается против содержащихся там анекдотов. Интересен раздел “Ведомости” в журнале. Они посвящены только военно-политическим и театральным событиям. Причем здесь публикуются не только сатирические произведения, но и положительного содержания.
Например, в этом разделе увидели свет первые в истории русской журналистики профессиональные театральные рецензии
– об игре выдающегося актера И. Дмитриевского и о постановке трагедии Сумарокова “Синав и Трувор”. В противовес отрицательным героям сатирических публикаций в “Пустомеле” публикуется повесть “Историческое приключение” с положительными героями. В ней Новиков впервые дает положительную программу воспитания и образования в национальном русском духе. Добросерд, герой «Исторического приключения», стал первой попыткой решить проблему положительного героя. Это своеобразный эскиз его педагогической программы высказанной затем в других изданиях Новикова – “Прибавлениях к Московским ведомостям” и “Детском чтении”.
В основном же «Пустомеля» - издание сатирико-политическое, антиекатерининское. На второй книжке журнал прекратил свое существование. Очевидно, он был закрыт императрицей.
«Опыт модного словаря щегольского наречия».
Используется для осмеяния галломании. Продолжение традиций «Трутня».
Следствия худого воспитания как эскизный набросок романа о воспитании.
“Живописец”
После неудачи с «Пустомелей» Новиков как журналист умолкает на полтора года. С апреля 1772 г. он начинает издавать «Живописца».
“Живописец” (1772) – еженедельный сатирический журнал, сходный с “Трутнем”. Новиков дважды переиздает журнал; первое издание – 636 экземпляров (первая часть) и 758 экземпляров (вторая).
^ Пропаганда просветительских идей и крестьянская тема составляли главное содержание журнала. Свои выступления в журнале Новиков постарался связать с новыми литературными опытами императрицы, которая теперь стала писать нравоучительные пьесы, довольно низкого литературного уровня. Воздавая похвалы театральным пробам пера Екатерины II, Новиков пишет о своем видении проблем , в них поставленных – что порочный человек во всяком звании равного презрения достоин, критикует развратные поступки и закоренелые плохие обычаи. Словом, рассуждает об общественных недостатках вовсе не так, как это могла бы делать императрица. И ей ничего не оставалось, как принять похвалы за чистую монету, Не могла же она возражать, что имела в виду что-то иное, а не желание искоренять пороки и недостатки. На страницах журнала публиковались и хвалебные “дежурные” статьи, и поздравительные стихи придворных поэтов. Но между ними печатались и резкие статьи, разоблачающие дворянские нравы, рисующие тяжелый быт крестьян, их нужды и горе. Новиков пишет статьи в форме диалога Собеседника и Автора о современном состоянии литературы и журналистики , в которых, рассуждая о писателях Невпопаде, Кривотолке и Нравоучителе, критикует современных ему литераторов, пишущих трагедии, комедии и пастушеские идиллии. Под этими масками он имеет в виду конкретных людей – в частности, Лукина, Чулкова и Хераскова. Такой стиль изложения весьма характерен для журнала. Он интересен и легок для восприятия. Ряд публикаций были особенно острыми. Это, например, “Отрывки из путешествия” , где рисуются тяготы крестьянской жизни и праздное времяпрепровождение дворян. Авторство приписывается отцу Радищева. Для смягчения впечатления от этой публикации, Новиков помещает разъяснения, что сатиру не должны принимать на свой счет добропорядочные помещики. Печатались в журнале и сатирические стихи , к примеру, “Похвала учебной палке” , осуждавшая офицеров, которые избивают своих солдат, направленной против палочной дисциплины, насаждавшейся в русской армии. После крестьянской темы, которая получила в “Живописце” наиболее развернутое воплощение, второй по важности является тема просвещения, борьба с галломанией (любовью ко всему иностранному, в частности, ко французскому) и бескультурьем дворянского общества. В журнале печатались помимо Новикова Е. Дашкова, П. Потемкин, В. Рубан, Д.Фонвизин, А. Радищев, М. Сушкова, А. Фомин, Ф. Каржавин и другие. Начиная с третьего номера “Живописец” представлял собой книгу из двух частей, а не журнал, разделенный на листы. В 1773 г. журнал был закрыт.
“Кошелек”
“Кошелек” (1774) – новый еженедельный сатирический журнал, который должен был прославлять древние российские добродетели и в первую очередь – национальное достоинство, порицать дворянскую галломанию, космополитизм. Вышло 9 номеров журнала. Его название связано с “кошельком” – кожаным или тафтовым мешком, куда укладывалась коса парика. Поэтому смысл заголовка должен был разъясняться читателя в первом номере в статье “Превращение русского кошелька во французский”, но она не была опубликована. Идея же Новикова состояла в том, что погоня за иностранной модой разоряет дворян, портит их нравы и приносит вред России. В первом номере “Кошелька” помещена беседа нечестного на руку и корыстолюбивого француза с русским, а затем с защищающим “российские добродетели” немцем. Здесь печатается ода А. Байбакова по случаю победы над турецким флотом и взятия крепости Бендеры в 1770 г. Далее опубликована анонимная одноактная идиллическая пьеса из крестьянского быта “Народное игрище” - добрейший барин живет душа в душу со своими крепостными, заботится о них, учит грамоте, и они платят ему взаимностью. Есть мнение, что автором ее являлся кто-то из придворных и Новиков был вынужден опубликовать ее, ибо в стране в это время шла крестьянская война.
1. Начало пути: Фонвизин — басенник.
2. Комедия «Бригадир»
3. «Недоросль» как сатира своего времени.
4. Новаторство писателя.
Д. И. Фонвизин — писатель во многом знаковый для литературы 1760 — 1780-х годов. Своеобразие и отличие творчества Фонвизина определяется в первую очередь тем, что писатель стоит у истоков нового этапа развития русской сатиры.
Деятельность Фонвизина-литературоведа началась с перевода басен известного в то время датского поэта Гольберга. Позже он и сам начал писать еще во многом «сырые», но интересные для своего времени басни и притчи. Однако, будучи уже известным как переводчик, Фонвизин не раз попадал в неловкое положение — большинство созданных им басен считали либо изящно выполненными переложениями иностранных произведений на русский язык, либо откровенным плагиатом. Все же несколько басен до сих пор известны как подлинное творчество Фонвизина и представляют особый интерес для раскрытия начальных этапов творческого пути мастера. Это политическая басня «Лисица-казнодей» и сатира «Послание к слугам моим, Шумилову, Ваньке и Петрушке», написанные в 1760 году.
Первое названное произведение было написано вскоре после смерти императрицы Елизаветы и стало гневным откликом на церковную церемонию, связанную с ее похоронами. Писатель высмеял в своем произведении подхалимство и лизоблюдство придворных и раскрыл перед читателем истинную суть поступков высших мира сего. Император «Царь-лев» изображен как «пресущий скот», а царство его и руководство народом основаны на угнетении и насилии:
В его правление любимцы и вельможи
Сдирали без чинов с зверей невинных кожи.
Второе произведение представляет читателю разговор автора со своими слугами. На вопрос: «На что сей создан свет? — автор так и не смог получить внятного ответа. Шумилов считает, что смысла в вопросе нет, что удел крепостного — вечное рабство и унижение слуги; он просто не готов высказать свои мысли, которых скорее всего и нет вовсе. Ванька высказывает свое мнение о том, что «здешний свет» дурен, и говорить о нем — безделица, ничего не стоящий разговор. Петрушка, лакей, также не может ответить на вопрос, однако с гордостью заявляет о своем намерении пожить в свое удовольствие в этом свете. Становится очевидным для всех, что никакого высшего божественного замысла нет, и что общество и деление на сословия устроено, по меньшей мере, неразумно. Первым крупным сатирическим произведением писателя стала комедия «Бригадир», написанная в 1763 году. В комедии блестяще обыгран распространенный в XVIII веке сюжет, при этом избитая комедийная тема получила новое осмысление и стала чуть ли не новаторством в театральной традиции. Родители стремятся выгодно женить детей, которые давно отдали свои сердца другим. Две семьи — Советника и Бригадира — решают устроить брак бригадирского сына Ивана и советничьей дочери Софьи. При этом начавшую было развиваться по стандарту интрижку Фонвизин «закручивает» в совершенно иную сторону: бригадирский сынок начинает ухлестывать за Советницей, при этом Бригадир готов подвинуть своего сына в битве за прекрасную даму. За Бригадиршей начинает охоту Советник, и благоразумную Софью оставляют в покое, с выбором ее сердца. Подобные столкновения чувств и интрижки введены Фонвизиным в текст не случайно. Таким образом, автору удается продемонстрировать всю нелепость и пошлость поведения крепостников и щеголей-галломанов. В отношении жанра «Бригадир» — комедия для русской литературы необычная. Это одна из первых в истории русской сатиры и драматургии «комедия нравов». Процесс становления подобного рода характеров еще не показан автором, но объяснение поведения и порывов каждого из персонажей уже присутствует в тексте комедии. Множество новаторских приемов — саморазоблачение, откровенная буффонада, гротеск, — делает комедию понятной и смешной даже для современного читателя.
Следующее произведение Фонвизина «Недоросль», комедия, написанная в 1781 году. Она является важнейшим этапом в жизни и творчестве писателя. Это произведение стало программным и явилось наивысшей точкой развития отечественной сатиры XVIII века.
Основной задачей, которую автор поставил перед собой, было разоблачение гнилых нравов того времени, становление которых обусловлено сложившийся традицией взаимоотношений людей внутри закомплексованного и законсервированного общества.
Основная тема комедии — злонравие крепостников, которое Фонвизин представляет как самое страшное социальное зло. Основной конфликт эпохи — помещичий произвол и бесправие крепостных крестьян — является лейтмотивом всего произведения. Основной предмет изображения, таким образом, не дворянство само по себе, а дворянское сословие, показанное в тесном взаимодействии с крепостными.
Проблема комедии — разложение дворянства как основного правящего сословия страны. Автор представляет зрителю непривычный, но легко представимый даже современному читателю мир, где одни люди владеют другими. Правящей фигурой этого мира является госпожа Простакова — «презлая фурия» и «госпожа бесчеловечная». Полновластная хозяйка этого мира, Простакова подчиняет себе и рабов-крепостных (старуху Еремеевну, Тришку, девку Палашку), и родных и близких себе людей, в которых она не может найти ни поддержки, ни опоры.
Автор стремится открыть две проблемы современного ему общества. Дело в том, что раболепие крепостного строя не только убивает все человеческое в крепостных, делая их бездушным и безропотным стадом, но и развращает самих крепостников, дает упиться властью над людьми и с каждым новым непристойным поступком толкает вниз по наклонной плоскости все ниже и ниже.
Впервые в русской драматургии Фонвизиным было не только качественно и полно дано возможное решение социального вопроса, но и полновесно и объемно описаны положительные герои. До этого только зло получалось зримым и весомым, положительные герои при этом воспринимались по-другому — их речи и поступки казались слишком прямолинейными и наигранными. У Фонвизина и положительные герои получили право на жизнь. Они чувствовали, говорили и действовали как живые герои, а не как запрограммированные на добро машины.
Сложно создать произведение, которое стало бы актуальным не только для современного читателя, но и для грядущего поколения. Одной злободневной темы мало, требуется еще и недюжинный писательский талант в сочетании с чистой и ясной мыслью. Однако и талант не такая уж и простая вещь. Даже природный талант требует постоянного развития, шлифовки.
Фонвизин прошел сложный творческий путь. Начав с довольно «сырых» и серых произведений, он смог отточить свой писательский дар до такой степени, что стал не только выдающимся писателем своего времени, но и автором-новатором, открывшим всей русской литературе двери на новую ступень развития.