Русский Букер‐2017. Что нужно знать о номинантах и произведениях главной книжной премии России. Литературная премия "Русский Букер". Досье Саманта Швеблин «Лихорадочный сон»

Дарья Николаенко получила награду в полтора миллиона рублей

«Русский Букер» уже 26 лет заинтересованно и страстно выискивает в современном литературном потоке самые талантливые и неожиданные сочинения. Нашу классику любил сэр Майкл Кейн, создатель премии, а теперь заинтересованно всматривается в новые сочинения его вдова, баронесса Николсон Уинтерборн. К сожалению, на финальное торжество награждения она не смогла прибыть. Праздник осчастливил своим живым участием Саймон Диксон, председатель Букеровского комитета. Вместе с Игорем Шайтановым, литературным секретарем премии, он поддерживал праздничное торжество.

Все финалисты «Русского Букера» считаются победителями. Пять из них награждаются премией в 150 тысяч рублей. Запомните их имена и романы:

Михаил Гиголашвили, «Тайный год». Игорь Малышев, «Номах. Искры большого пожара». Владимир Медведев, «Заххок». Александр Мелехов, «Свидание с Квазимодо».

Победителем стала Александра Николаенко. Свой роман дебютантка назвала беспощадно жестоко «Убить Бобрыкина. История одного убийства». Ее награда — полтора миллиона рублей.

Хрупкая, изящная и красивая романист-дебютантка — самое большое удивление этого литературного торжества. Она призналась: свое сочинение писала с юных лет, совершенствуя свой характер и текст, проживая личные стрессы и приливы счастья. И вот, к ее восторгу и радости, роман издан и признал лучшим романом года.

На пресс-конференции в другой аудитории телеоператоры, журналисты получили удовольствие от откровенного рассказа Александры Николаенко о ее взгляде на сложные обстоятельства, ломающие судьбы людей.

Председатель жюри Петр Алешковский, лауреат «Русского Букера» 2016 года, высказал свои искренние симпатии к дебютантке и ее сочинению.

Мне было интересно мнение члена жюри Александра Снегирева, лауреата «Русского Букера» 2015 года, о новом награжденном романе.

— Одна из функций премии — выбор направления возможного развития литературы. Мы обязаны пробовать. Книга «Убить Бобрыкина» отражает нынешнее тяготение прозы к поэзии. Может нравиться, может не нравиться, но сегодня такое направление литературы снова является свежим. Кроме того, книга оснащена иллюстрациями автора. Налицо синтез искусств, а это сегодня, простите, тренд. Книга гуманистична.

Роман Александры Николаенко — яркий пример творческого поиска. Лично я считаю, что литературные премии вручаются не только за конкретные книги, но и за поиски направления. Литературные премии как-никак до сих пор указывают путь. Полагаю, книга-победитель представляет собой яркий пример попытки поиска нового направления в современной русскоязычной прозе. Писатели стараются экспериментировать. Как у них это получается — другой вопрос. Но попытка бывает важнее результата.

— Вы тоже романист, и ваша душа беллетриста рвется к новизне. Но времена изменились. Литература, к сожалению, теряет читателя.

— Полагаю, нынче у романа два пути: стать придатком телевидения или обрести некую новую форму и тем самым завоевать заинтересованность читателя.

Глеб Фетисов, генеральный продюсер кинокомпании «Фетисов Иллюзион», попечитель премии 2017 года

О премии:

«Андрей Битов очень точно заметил, что человек рождается с текстом; жизнь продолжается, текст идет - и все это синхронизируется. Общество тоже всю жизнь пишет свой текст. И есть отдельные люди, которые записывают этот текст для “суда мирского” и “Божьего суда”, как Пимен в “Борисе Годунове”. Для этих отдельных людей, русскоязычных романистов и существует эта премия. Для страны необходимо существование и продвижение отечественного романа как главного русского текста, который генерирует для общества подлинные смыслы и цели. Я верю, что премия по-прежнему будет точнее всего демонстрировать тенденции и цели русской литературы. В сильной литературной основе нуждается сегодня кинематограф, а привлечение первоклассных литераторов в сценарную индустрию должно изменить качество кинематографического продукта».

О лауреате «Русского Букера» 2017:

«Об Александре Николаенко говорят, что это новый Венедикт Ерофеев, Хармс и даже Гоголь, фантасмагорическая драма городской окраины о роковой любви одноклассников, да еще написанная одним верлибром: она замужем за удачливым Бобрыкиным, а навеки безнадежно влюбленный мечтает убить соперника, убивает, но это совсем не то убийство».

ТАСС-ДОСЬЕ. 5 декабря 2017 года будет объявлено имя лауреата литературной премии "Русский Букер".

"Русский Букер" - российская независимая литературная премия. Вручается ежегодно за лучший роман, написанный на русском языке.

История премии

Учреждена в 1991 году по инициативе руководителя британской торговой компании Booker plc Майкла Кейна и Британского совета в России. Награда задумывалась как аналог престижной британской Букеровской премии (Man Booker Prize; с 1969 года вручается за лучший роман, написанный на английском языке). До 1997 года называлась российской премией Букера, затем была переименована в "Smirnoff-Букер" (по имени спонсора - благотворительного Фонда памяти русского предпринимателя П. А. Смирнова), в 2002 году - в "Букер - Открытая Россия" (по имени спонсора - Региональной общественной организации "Открытая Россия"). Современное название носит с 2006 года, попечителем премии с 2017 года является кинокомпания "Фетисов Иллюзион".

Правила

На соискание премии может быть выдвинут роман, написанный на русском языке ныне живущим автором, опубликованный с 16 июня предыдущего года по 15 июня текущего. Условия конкурса и состав жюри определяет комитет премии (Букеровский комитет), в который входят писатели, журналисты и деятели культуры. Первым председателем российского Букеровского комитета был Майкл Кейн. С осени 2015 года его возглавляет профессор университетского колледжа Лондона, специалист по русской культуре Саймон Диксон. Литературный секретарь комитета с 1999 года - критик Игорь Шайтанов. Книжные издательства, редакции литературных журналов, крупнейшие библиотеки и университеты имеют право номинировать на премию по два произведения. Жюри конкурса состоит из пяти человек и ежегодно избирается Букеровским комитетом из числа литераторов и деятелей культуры. Жюри может добавлять своих номинантов на премию (в исключительных случаях), составляет "длинный" и "короткий" списки, а затем определяет лауреата.

Статистика

За все время существования "Русского Букера" в "длинный список" премии входили около 670 романов. Финалистами стали 146 произведений, лауреатами - 24. Самый короткий список финалистов был в 1995 году - три романа, самый длинный - в 2005 году - семь романов.

Лауреаты

Первым обладателем "Русского Букера" в 1992 году стал Марк Харитонов за роман "Линии судьбы, или Сундучок Милашевича". В последующие годы лауреатами премии становились романы Владимира Маканина ("Стол, покрытый сукном и с графином в середине", 1993), Булата Окуджавы ("Упраздненный театр", 1994), Михаила Шишкина ("Взятие Измаила", 2000), Людмилы Улицкой ("Казус Кукоцкого", 2001), Василия Аксенова ("Вольтерьянцы и вольтерьянки", 2004), Ольги Славниковой ("2017", 2006) и других известных писателей.

В 2001 и 2011 годах по особым правилам вручался специальный приз - "Русский Букер десятилетия". Первым обладателем награды стал Георгий Владимов ("Генерал и его армия", победитель 1995 года), вторым - Александр Чудаков ("Ложится мгла на старые ступени…", финалист 2001 года; посмертно).

Призы

В 2017 году обладатель главного приза получит 1,5 млн руб., финалисты - по 150 тыс. руб.

С 2004 года параллельно с основной премией вручается также "Студенческий Букер", обладателя которого определяет жюри из студентов и аспирантов. Оно формируется по результатам общероссийского конкурса эссе, написанных о романах, вошедших в "длинный список" "Русского Букера".

"Русский Букер - 2016"

В 2016 году номинантов на премию "Русский Букер" выдвигали 36 российских и зарубежных издательств, шесть журналов, пять университетов и десять библиотек. Для участия в конкурсе премии было номинировано 73 произведения, допущено - 71. Председателем жюри являлась поэтесса и прозаик Олеся Николаева. В состав жюри также входили прозаик и критик Алиса Ганиева, филолог и поэт Владимир Козлов, директор Новосибирской государственной областной научной библиотеки, вице-президент Российской библиотечной ассоциации Светлана Тарасова, филолог и профессор Российского государственного гуманитарного университета Давид Фельдман.

13 июля был представлен "длинный список" претендентов, в него вошли 24 произведения, в т. ч. новый роман лауреата 2001 года Людмилы Улицкой ("Лестница Якова").

5 октября стал известен шорт-лист "Русского Букера". В него вошли романы Петра Алешковского ("Крепость"), Леонида Юзефовича ("Зимняя дорога"), Бориса Минаева ("Мягкая ткань: Батист. Сукно"), Сухбата Афлатуни ("Поклонение волхвов"), Сергея Лебедева ("Люди августа") и Александра Мелихова ("И нет им воздаяния").

1 декабря было объявлено имя лауреата премии - им стал Петр Алешковский. В его романе "Крепость" рассказывается о принципиальном археологе, работающем на раскопках в старинном русском городе. Он вынужден противостоять как произволу чиновников, так и преступным замыслам людей, стремящихся разрушить древнюю городскую крепость.

"Русский Букер - 2017"

В 2017 году номинантов на премию "Русский Букер" выдвигали 37 издательств, 11 библиотек, восемь журналов и два университета. Для участия в конкурсе было номинировано 80 произведений, допущено - 75. Председатель жюри - писатель Петр Алешковский. Помимо него, в состав жюри входят поэт и критик Алексей Пурин, литературовед и критик Артем Скворцов, прозаик Александр Снегирев и директор Пензенской областной библиотеки им. М. Ю. Лермонтова Марина Осипова.

7 сентября был представлен "длинный список" претендентов, в него вошли 19 произведений, в т. ч. романы лауреата 2009 года. Елены Чижовой ("Китаист") и лауреата 2013 года Андрея Волоса ("Должник").

26 октября стал известен шорт-лист "Русского Букера". В него вошли романы Михаила Гиголашвили ("Тайный год"), Игоря Малышева ("Номах. Искры большого пожара"), Владимира Медведева ("ЗАХХОК"), Александра Мелихова ("Свидание с Квазимодо"), Александры Николаенко ("Убить Бобрыкина. История одного убийства") и Дмитрия Новикова ("Голомяное пламя").

В длинном списке The Man Booker Prize 2017 нет совершенно никаких сюрпризов. Наверное, сложно даже представить более политкорректный, сдержанный и со всех сторон правильный список, чем нынешний. В последние годы букеровское жюри подчеркнуто обходило вниманием заслуженных мейнстримщиков вроде Кейт Аткинсон, Иэна Макьюэна, Энни Пру или Кадзуо Исигуро — даже Джулиану Барнсу в 2011 премию дали с опозданием лет на десять-пятнадцать, как будто бы спохватившись, что лучший современный британский писатель, в общем-то, не молодеет.

Вот уже лет семь-десять подряд букеровский лонглист обычно представлял собой борьбу елки с колготками — с представлениями жюри о прекрасном и их же представлениями о том, что может оказаться важным для среднестатистического читателя. Представления эти, как мы понимаем, не совпадали, поэтому длинный список всегда получался пестрым и неожиданным. Туда обычно входила парочка по‑настоящему популярных авторов, (но лучше один), много писателей, которые пишут о важном — но, например, для десяти человек, несколько экспериментальных романов и какая-нибудь внезапная попса (вроде попавшего в лонглист 2008 года невыносимо клюквенного детектива «Малыш 44» о том, как в СССР ищут маньяка, хотя потеряны были на самом деле всякий стыд и умение гуглить).

Неудивительно, поэтому, что букеровских номинантов у нас — буквально до прошлого года — переводили очень мало. До 2014 года, когда премию немного откачали изменением правил — теперь номинировать можно любой англоязычный роман, лишь бы он был издан в Британии в нужный отрезок времени — Букеровская премия была чем-то похожа на знаменитую британскую пасту Marmite. С одной стороны, это важная культурная достопримечательность. С другой — выглядит как могильная земля и пахнет тленом. В том, что каждый новый Букер — это очередная подборка нечитабельного и мрачного чтива, премию упрекают каждый год. Например, в 2007 году популярный писатель Роберт Харрис обвинил букеровский комитет в том, что они обращают внимание на одни элегантные, но пустые книги, от которых нормальному читателю хочется в лучшем случае умереть. Российские издатели были, наверное, согласны с Робертом Харрисом, потому что до 2016 года у нас из всего длинного списка переводили максимум три-четыре книги (например, на русский язык пока что переведены всего четыре книги из номинантов 2015 года и всего три из списка-2014), но в 2016 ситуация резко изменилась к лучшему — на русском языке вышло уже 8 книг из прошлогоднего списка.


В этом году российскому читателю, наверное, чуть ли не впервые будет интересно последить за премией, потому что в этом году почти весь длинный список составлен как раз из мейнстримных тяжеловесов, у которых есть все шансы быть переведенными на русский язык. Например, три романа из списка — «Подземная железная дорога» Колсона Уайтхеда, «Министерство наивысшего счастья» Арундати Рой и «Время свинга» Зэди Смит выйдут на русском языке уже в этом году. Не стоит, впрочем, думать, что букеровские судьи этого года посовещались и решили держать курс на читателя попроще — в списке есть и эко-роман, и роман, состоящий из одного предложения — но общий костяк выбранных романов говорит нам вот о чем. Во‑первых, англоязычные авторы стали активнее писать и разговаривать с читателем о том, что их тревожит, а раз уж диалога нам никак не избежать, то и жанр романа — даже в его нынешнем фрагментарном, полуфейсбучном виде — умирать пока передумал. Во‑вторых, даже авторы, которых раньше интересовало искусство ради искусства, вышли в область общественной полемики и приняли в ней участие. Например, Али Смит, которая писала прозу на грани поэзии, смешивая в ней тонкие движения человеческой души с цветописью и ежеминутным, вулфовским ощущением мира, написала роман о брекзите. Себастьян Барри, писавший преимущественно о внутренней Ирландии каждого человека, поддержал новым романом каминг-аут сына. Пол Остер написал с виду очень традиционный толстый роман о том, что на нашу жизнь влияют не столько внешние важные события, сколько наши маленькие и сиюминутные решения и т. д. В результате нынешний Букер получился с человеческим лицом — где-то, конечно, уж совсем очевидным, где-то слишком политизированным, но в любом случае, теперь он хотя бы не пахнет тленом и прошлым веком.

ДЛИННЫЙ СПИСОК THE MAN BOOKER PRIZE 2017 1

The Underground Railroad / Подземная железная дорога, Колсон Уайтхед (US, Corpus, 2018, пер. О. Новицкой)

Пулитцеровская премия по литературе, Национальная Книжная премия США, премия Goodreads за лучший исторический роман, премия Артура Кларка за лучший научно-фантастический роман, — у Уайтхеда есть все шансы взять и Букер, конечно. Почему же вдруг все так полюбили эту книгу (редкий случай, когда единодушны и критики, и читатели)? С одной стороны, Уайтхед пишет опять же о важном — нельзя просто так взять и пройти мимо романа о рабстве, который к тому же структурно повторяет «Путешествия Гулливера». С другой, Уайтхеду удалось найти некоторый удачный баланс между темой и ее выражением. Он пишет просто, местами даже черно-бело и агиточно, но достаточно увлекательно. За историей Коры, рабыни, которая пытается сбежать из рабства, можно следить, даже если ты уже сто раз осознал все про собственную белую привилегированность и раскаялся. Не случайно Барри Дженкинс, режиссер «Лунного света» уже снимает по книге фильм — кинематографичность не испортит роман, а скорее его дополнит.

2

4 3 2 1, Пол Остер (US, Эксмо, 2018)

Муж писательницы Сири Хустведт и тоже классик американской литературы. Прославился благодаря своей постмодернистской, маскирующейся под детектив «Нью-Йоркской трилогии» (на русский язык переведена). В «4 3 2 1» Остер делает с героем примерно то же, что происходило с Урсулой Тодд в романе Кейт Аткинсон «Жизнь после жизни». Арчибальд Фергюсон рождается 3 марта 1947 года и проживает 4 разных жизни на фоне мнущих мир больших потрясений, вроде убийства Кеннеди и Вьетнамской войны.

3

Days Without End / Бесконечные дни, Себастьян Барри (Ireland, Азбука, 2018)

За эту книгу Барри уже получил сразу две премии Costa Book Awards (роман года и книга года) и престижный The Walter Scott Prize за лучший исторический роман года. Нужно сказать, что роман стоит всех своих премий и номинация на Букер тут совершенно заслуженная. Действие происходит во время Гражданской войны в США, но книга не сколько о войне, столько о том, как она заостряет в людях не просто жажду, а нечеловеческое, звериное стремление к мирной жизни.

4

The Ministry Of Utmost Happiness / Министерство наивысшего счастья, Арундати Рой (India, АСТ, 2017)

Насчет второго, хоть и долгожданного, романа Арундати Рой и у критиков, и у читателей мнения разделились. После безусловно шедевральной истории «Бог мелочей», которая получила букеровскую премию в 1997 году, от Рой, как водится, ждали чего-то такого же, литературного чуда, смыкающего в себе сказочное и страшное, настоящую Индию с нашими представлениями о ней. И новый роман вышел довольно пестрым, но это публицистическая, не романная пестрота — сюжеты обрываются на половине, герои вдруг идут вразрез с собственной жизнью и начинают говорить о мировой политике, и весь роман гудит многоголосицей, как фейсбук после большого события. Впрочем, магия сохранилась, сохранилась любовь — поэтому какой-никакой цемент в романе есть и он не разваливается в руках у читателя.

5

History of Wolves / История волков, Эмили Фридлунд (US)

Один из двух дебютных романов в списке. С одной стороны, интригующая экспозиция: отгороженная от всего мира бывшая хипповская коммуна в Миннесоте, обвинения в детской порнографии и мучительный выбор, который предстоит сделать героине-подростку. С другой, более чем вялые отзывы критиков — мол, начала хорошо, а закончить забыла.

6

Exit West/ Западный выход, Мохсин Хамид (Pakistan-UK)

Заслуженный англо-пакистанский писатель. У «Западного выхода» есть все шансы взять Букер, хоть это и будет случай Пола Бейти, прошлогоднего победителя, когда выигрывает не самый хорошо написанный роман, а роман о самом важном. «Западный выход» — кроссовер между любовным романом и хилой научной фантастикой: Надия и Саид бегут из условной безымянной Сирии в зажиточный англоязычный мир через черные двери, которые вдруг открываются по всему миру. Ну и далее: границы — это условность, оторванные от корней люди меняются, любовь не всегда побеждает, но иногда кроме нее у людей совсем ничего нет и т. д.

7

Solar Bones/Солнечные кости, Майк Маккормак (Ireland)

Тот случай, когда забываешь ставить точки, а потом оказываешься во главе литературного авангарда. Маккормак написал роман из одного предложения и даже получил за него вполне серьезный The Goldsmiths Prize, который ежегодно вручают за самый креативный роман. День всех Святых, Ирландия, Маркус Конвей сидит на кухне за столом и думает о своей семье прыгающими, разрозненными фразами, которые складываются, конечно же, в лирическую красоту и все, что так любят критики. Единственный роман из всего списка, у которого меньше всего шансов на перевод.

8

Autumn/ Осень, Али Смит (UK)

Очень хочу, чтобы Букера получил именно этот роман, тогда у нас точно начнут переводить Али Смит. Пока же ее шансы на перевод разве что чуть выше, чем у любителя дырявого синтаксиса Майка Маккормика. Смит пишет так, будто вечно колеблется между прозой и поэзией, между Китсом и Диккенсом, но при этом, при всей ее любви к рваным предложениям и внутренним рифмам, откуда-то из самой сердцевины ее текста тянет таким мощнейшим талантом и волшебством, что понимаешь — она может писать как угодно, потому что это все настоящее, без примеси графомании или традиционного желания показать свою образованность. Смит написала роман об осени королевства и о том, какие изменения происходят в людях после брекзита, соединив это все вполне заметным сюжетом о любви Дэниэла и Элизабет, которые познакомились, когда ей было 11, а Дэниэлу — 80. Любовь у Смит впервые кажется не затасканным приемом, а «соединеньем двух сердец», нелепым, но искренним.

9

Reservoir 13/ Тринадцатое водохранилище, Джон Макгрегор (UK)

Тихий британский автор, у которого есть все шансы стать тихим британским классиком. Проза Макгрегора — это медленное глядение в душу, бормочущее пересчитывание мелочей, из которых складывается вдруг какая-то колюще-режущая жизнь. «Тринадцатое водохранилище» — очень простая с виду история о пропавшей девочке и о том, как ее исчезновение перевернуло мир для небольшого числа людей и в то же время — даже не сдвинуло его с места.

10

Elmet/ Элмет, Фиона Мозли (UK)

Мозли работала в книжном магазине, жила в Лондоне в ужасном сквоте и мечтала о доме. Однажды она поехала в Йоркшир — навестить семью — и в поезде, глядя на прекрасные йоркширские пейзажи взяла и написала первую главу романа — судя по описаниям, о том, как прекрасны йоркширские пейзажи (роман появился в продаже только 10 августа).

11

Swing Time/ Время свинга, Зэди Смит (UK, Эксмо, 2017, пер. М. Немцова)

Зэди Смит это такая очень большая литературная фигура, которая все время пишет о важном, а там, где пытается написать о живом, больном и болящем, вдруг схлопывается и включает иронию. «Время свинга» — пожалуй, первый ее роман, где живое перевешивает ироническое. Если вам понравилась история гормонально-закрученной дружбы Лилы и Лену из «неаполитанского квартета» Элены Ферранте, тогда и новый роман Смит вы прочтете не без удовольствия. Явно автобиографичная история о двух девочках, которые живут в бедном лондонском районе, вместе учатся танцевать и с ненавистью, на разрыв сердца, дружат, буквально летит от начала к концу — до того она настоящая. Вторая часть сюжета — о том, как богатые белые селебрити потихоньку растаскивают Африку на золотые кирпичи под предлогом помощи и протягивания ей гуманитарной кормящей груди — та самая обязательная, ироническая часть марлезонского балета, которая у Смит всегда выходит идеально, но слишком гладко.

12

Lincoln in the Bardo/ Линкольн в бардо, Джордж Сондерс (US, Эксмо, 2018)

Еще один заслуженный американский писатель, который на родине прославился своими рассказами. «Линкольн в бардо» — первый роман Сондерса, который, в общем-то, тоже состоит из множества отдельных рассказов. Авраам Линкольн приходит на кладбище, чтобы оплакать своего умершего сына Вилли, а на кладбище оказывается куча говорливых покойников — и каждый со своей историей.

13

Home Fire/ Домашний очаг, Камилла Шамси (UK-Pakistan, Фантом-Пресс, 2018, пер. Л. Сумм)

Опять же, еще одна очень известная в Британии и Пакистане писательница, которую у нас до сих пор не переводили, а теперь, спасибо Букеру, переведут. «Домашний очаг» — в некотором роде переделка «Антигоны», только с учетом всех современных событий. Любовь, политика, религия — нестареющая сюжетная бомба, которая, как и положено, оставит после себя черную воронку в сердце у читателя, ну или хотя бы заставить перечитать Софокла.

На традиционной пресс-конференции в в московском Golden Ring Hotel организаторы и жюри литературной премии «Русский Букер» объявили имя лауреата за 2017 год.

Обладателем награды стала Александра Николаенко с романом «Убить Бобрыкина. История одного убийства». также получит денежный приз — 1,5 млн рублей.

Николаенко — москвичка, художница, выпускница Строгановки, член Московского союза художников, дочь физика, доктора наук из , и художницы. Ее работы находятся в частных коллекциях Франции, Великобритании и России.

Сама Николаенко призналась, что «даже не могла представить себе такого», сообщает . По ее словам, литературный мир долго не принимал ее как писателя — только в качестве иллюстратора. Она писала еще со школы, но до выхода этой книги была больше известна как иллюстратор — например, книги «Похороните меня за плинтусом».

«Убить Бобрыкина» входил в длинный список «Национального бестселлера» (номинатором стал петербургский писатель Даниэль Орлов), но дальше не прошел. На сайте выпустившего книгу издательства «Русский Гулливер» роману уготована участь встать «в один ряд с «Школой для дураков» и «Москва — Петушки» ».

«Дело не только в удивительном языке, которым она написана, а в силе трагического напряжения, на котором она держится», — говорится в сообщении.

«Это очень крутой роман. Здесь русский язык — на десять, архитектура построения романа — на десять. Это не стандарт. Это гениальное произведение, написанное русским языком», — сказал председатель жюри, поэт и прозаик, лауреат «Русского Букера» — 2016 Петр Алешковский, получивший награду за роман о нелегких буднях археолога «Крепость».

Позже ситуация с «Русским Букером» практически нормализовалась — хотя одновременного с восстановлением нарушенного премиального процесса премии пришлось восстанавливать репутацию. Дело в том, что в 2010-м лауреатом награды стала с историческим романом «Цветочный крест», вернувшим в в русский язык слово «афедрон»; эта книга получила и антипремию за сомнительные литературные достижения «Полный абзац». Впрочем, следующие пять лет выбор «Русского Букера» был более приближен к общелитературному процессу.

Весной этого года секретарь «Русского Букера», литературовед и критик заявил, что премия «стоит на распутье», а начало премиального сезона было отложено.

Но потом был объявлен лонг-лист, а в сентябре — и шорт-лист из шести претендентов на награду.

В этом году на премию было номинировано 80 произведений. В число участников вошли 37 издательств, 8 журналов, 2 университета и 11 библиотек. В лонг-лист, объявленный в сентябре, попали 19 романов, в том числе произведения лауреата 2009 года («Китаист») и лауреата 2013 года («Должник»).

Новым спонсором «Русского Букера» стала кинокомпания «Фетисов иллюзион» (в этом году вместе со студией «Нон-Стоп Продакшн» выпустила номинированную на «Оскар» картину «Нелюбовь»), которая пообещала также экранизировать некоторые романы лауреатов и номинантов премии.

Как сообщает портал «Кино-Театр.Ru», пока речь идет о двух книгах — «Убить Бобрыкина. История одного убийства» теперь уже лауреата «Русского Букера» Николаенко и «Травля» Александра . Филипенко был представлен в лонг-листе, но с другим своим романом — ; «Травля» входила в шорт-лист другой литературной премии — «Большая книга» — в 2016 году.

Премия «Русский Букер», учрежденная в 1991 году по инициативе главы британской торговой компании Booker plc и Британского совета в России, задумывалась как аналог британского Букера. Первым победителем премии в 1992 году стал Марк Харитонов и его роман «Линии судьбы, или Сундучок Милашевича». В число победителей других лет попали романы , Людмилы Улицкой, Ольги Славниковой и других писателей.